Винс и Джой

– Но мы женимся. Тебе придется сменить фамилию.

– Нет. Не в наше время.

– Да. Это очень важно.

– Но почему? Почему важно? Не понимаю.

– Господи. Мы женимся. Ты станешь моей женой. У тебя не может быть другой фамилии. Я стану посмешищем.

Джой фыркнула.

– Перед кем?

– Для кого, – отрезал он. – Для друзей. Коллег. Родных.

– Ох, Джордж, поверь, им совершенно все равно, какая у меня фамилия.

– Разумеется, нет. Они подумают, что ты меня не уважаешь.

– Не уважаю? Джордж, на дворе 1993 год. Этот образ мыслей канул в Лету вместе с карманными носовыми платками.

– Возможно, в твоем мире, – фыркнул он, и Джой решила не обращать внимания на очевидный намек на их разное общественное положение. – Но в моем мире женитьба считается официально зафиксированным союзом между двумя людьми. Мы станем одним целым. Станем семьей. С одной фамилией.

– Ну хорошо, тогда давай возьмем мою фамилию. Станем оба Даунер.

– Ой, не глупи.

– Что в этом глупого? Ты только что сказал, что раз мы женимся, у нас должна быть общая фамилия – так давай возьмем мою фамилию.

Он вздохнул и взял своими палочками пучок зеленого лука.

– Ты ведешь себя инфантильно.

– Почему? Что не так с моей фамилией?

– Все с ней нормально. Но это твоя фамилия. Это неправильно. К тому же это было бы неуважением к моей бедной усопшей маме.

– Твоей усопшей маме! Как насчет моих живых родителей?

– Ой, прекрати. Это как-то низко.

– Ты сам начал.

– А теперь это перешло в весьма вульгарную словесную перепалку…

– Давай возьмем двойную фамилию, – попыталась найти компромисс Джой.

– Господи, нет.

– Почему?

– Ты еще спрашиваешь? Хотя бы из-за отвратительного звучания: Поул-Даунер. Ничего отвратительнее в жизни не слышал.

– А как насчет Джой Поул? Звучит просто грубо.

– А, – сказал Джордж, – я понял. Мы наконец подошли к сути проблемы. Дело вовсе не в возвышенных феминистических идеях. Тебе просто не нравится моя фамилия.

– Мне нравится твоя фамилия. Если я действительно хотела бы взять твою фамилию, я бы ее взяла, даже если она была… была… Уилли, или вроде того. Но я не хочу ее брать. Потому что не считаю, что кто-либо, вне зависимости от пола, обязан менять свою фамилию. И неважно, какая найдется причина. Я просто перестану быть собой.

Джордж насмешливо приподнял брови и вытер уголки рта салфеткой.

– Я, я, я, – пробормотал он.

– Что?

– Ничего. Совсем ничего.

И между ними повисло тяжелое, непроницаемое молчание.

Эта беседа выявила столько причин для беспокойства, что Джой едва удавалось сохранить здравость мыслей. Она беспокоилась о разных системах ценностей, о педантизме и снобизме, об их совместимости и о том, любят ли они друг друга по-настоящему.

Джой всегда старалась избегать конфликтов и патологически боялась молчания. А сочетание обоих факторов одновременно – это было слишком. Еще ее ужасали неизбежные выводы – раз уж она начала раздумывать о своих опасениях, то наверняка придет к единственному заключению: они оба впали в какое-то странное безумие и вот-вот совершат ужасающую ошибку. Они не должны жениться. А к такому, справедливо это или нет, она была не готова. Поэтому, вместо того, чтобы по-взрослому разрешить эти затруднения, Джой решила от них убежать и полностью сменить тему.

– На следующей неделе нужно заказать кольца, – пропищала она, прервав молчание, как пьяница на похоронах. – Такие вещи нужно делать заранее, месяца за полтора.

– Да, хорошо, – сказал Джордж. В уголках его губ по-прежнему таилась обида. – Куда пойдем?

– Любой ювелир на центральной улице вполне подойдет. Ничего особенного.

– Хорошо, – сказал Джордж, – ладно. Сходим в субботу.

– Вообще-то, в субботу я собиралась в город, за покупками к Рождеству.

– Хорошо. Значит, не будем заказывать кольца в субботу.

– Я могу поехать с утра, – предложила она, чувствуя, что вот-вот вспыхнет новый конфликт. – Рано. Вернусь к обеду. А потом сходим.

– Хорошо. Ладно. В субботу, после обеда.

– Хорошо, – сказала Джой, скрутив салфетку под столом в плотный узел. – Ладно.

Когда над ними нависла угроза очередного приступа молчания, она выдавила, героически проводя свою шлюпку по бурным водам:

– Креветки просто фантастика, да?

На следующий день в «КолорПро» прибыл курьер с маленьким свертком золотой бумаги, адресованным Джой Даунер.

Рози и Джеки с восхищением наблюдали, как она снимает бумагу и достает черную кожаную коробочку. В коробочке лежал красивый браслет из марказита в стиле модерн, сияющий под галогенными лампами, словно звездная ночь.

К браслету прилагалась записка:

Моей дорогой Джой. Жениться на тебе – большая честь, и мне не терпится назвать тебя своей женой. Ты украшаешь мой мир. Я люблю тебя, неистово, безумно, бесконечно… Навсегда.

– О боже, – простонала Роуз, держа записку в одной руке и прижимая другую к сердцу. – Ты самая везучая сучка на всем белом свете.

– 33 –