Винтовая лестница. Стена

— Я бы охотно с вами поговорил, — замялся он, — но, видите ли, мы уже начали. Без меня они не обойдутся. — Он увидел выражение моего лица и снова улыбнулся. — Это спиритический сеанс, — пояснил он. — В узком кругу друзья. Я потерял жену и дочь и время от времени получаю послания. Ничего особенного, но это утешает.

Он вызывал у меня симпатию, и было очевидно, что его послания, откуда бы они ни исходили, помогали ему. Выглядел он вполне бодрым, хотя и чуточку сконфуженным.

— Возможно, вы не верите в подобные вещи, — смутился он. — Это потому, что вы не знаете. Большинство людей не знают.

Я приняла внезапное решение.

— Может быть, и я поучусь, — сказала я. — Ваш сеанс носит закрытый характер, или я тоже могу к нему присоединиться?

Казалось, он заколебался. Затем приоткрыл дверь примерно на дюйм, заглянул внутрь и снова ее закрыл.

— Думаю, все будет в порядке. По-настоящему еще ничего не началось. — Он замялся. — Обычно мы платим по пятьдесят центов, — застенчиво проговорил он. — Одна наша соседка— медиум, и это хоть как-то ее поддерживает.

Я отыскала в сумочке полдоллара, и он деловито убрал монетку в карман.

— Только заходите тихо, — велел мне Данн. — Возле двери стоит стул. Там очень темно.

В гостиной действительно было темно. Единственным источником света являлась маленькая красная лампочка в углу, и я до сих пор не знаю, кто присутствовал тогда в той комнате. Там было, может, человек двенадцать, все они сидели молча, а в кресле вроде бы спала женщина и при этом хрипло дышала. В воздухе ощущался аромат цветов, и спустя некоторое время я их разглядела— они стояли на полу, в центре круга.

Мистер Данн сел рядом со мной. Молчание продолжалось. Вдруг кто-то чихнул, вслед за чем послышался негромкий неодобрительный ропот. Затем мистер Данн заговорил тихим голосом:

— Боюсь, что мы нарушили колебания. Давайте споем.

Он затянул церковный гимн, и остальные присоединились. Гимн был мне знаком, и я вдруг поймала себя на том, что тоже пою. В голове промелькнула мысль: что подумали бы некоторые из моих знакомых, если бы увидели меня в таком окружении, да еще поющей? Затем пение прекратилось, и вновь воцарилась тишина. Женщина в кресле теперь дышала нормально и, казалось, крепко спала. Внезапно она зашевелилась и выпрямилась в кресле— по-моему, не открывая глаз.

— Добрый вечер, друзья, — сказала она сонным мужеподобным голосом.

— Добрый вечер, доктор, — отозвались остальные призрачные фигуры, и мистер Данн наклонился ко мне.

— Это ее «хозяин»— дух, который вещает ее устами, — прошептал он. — В былые времена он был врачом где-то неподалеку от Бауэри. (Улица в Нью-Йорке)

— Рад видеть столь многих из вас, собравшихся здесь сегодня вечером, — продолжал голос. — Надеюсь, вам удобно. Присутствует и новое лицо. Если оно придерживается наших взглядов…

Это походило на вопрос, и мистер Данн легонько подтолкнул меня локтем.

— Я придерживаюсь ваших взглядов, — как можно убедительнее заверила я этот голос.

— Тогда все в порядке, — отозвался он. — Сэм, Верна здесь. Она велит вам не браться за новый контракт. С ним что-то не так. Вы потеряете деньги.

— Благодарю вас, доктор, — сказал мистер Данн. — У меня и самого были сомнения. Передайте ей, что я не возьмусь за него.

На какое-то время Сэм расстался с Верной. Последовало множество других посланий. Какой-то Марте не следовало ехать на юг. Женщине, сидящей рядом со мной и, кажется, прижимающей к глазам платок, было сказано, что с Джин все в порядке. «Все в порядке, я очень счастлива, мама». Мне все это казалось тривиальным и весьма шокирующим, сотканным из соседских пересудов, известных любому. Речь зашла об Эмилии, которую, похоже, никто не знал. И тут вдруг я услышала свое имя.

— Марша, — сказал голос.

— Я здесь, — выдавила я из себя в полнейшем изумлении. — Вы ко мне обращаетесь?

— Для вас есть послание. Беды еще не кончились. Вы понимаете это? Они не кончились. Грядет новая беда.

Я раскрыла рот от удивления. Мистер Данн склонился ко мне.

— Продолжайте говорить, — шепнул он. — Не прерывайте колебаний. Скажите что-нибудь.

— Какая беда? — спросила я, и сердце мое глухо забилось. — У нас и так их столько было. Кому грозит опасность?

Но ответа не последовало. Женщина-медиум приложила руку к груди, судорожно ловя ртом воздух, словно испытывая боль, а потом откинулась назад в своем кресле и снова тяжело задышала. Спиритический сеанс был закончен.

Я встала прежде, чем зажгли свет. По заведенному обычаю, пояснил мистер Данн, ей сначала давали отдохнуть несколько минут в темноте. Он вышел со мной в коридор, заботливый и встревоженный.

— Насчет этой беды мне очень жаль, — сказал он. — Из ее слов я понял, что вы и так немало пережили.

— Да, — отозвалась я. — Как… откуда она узнала мое имя, мистер Данн?

Он улыбнулся.

— Они знают все. Забавно насчет этого контракта. Но Верна знает. Она куда лучший бизнесмен, чем я, даже на небесах. Вы сказали, что хотите со мной поговорить, да?

Я смутилась, мне вдруг стало неловко.