Виолетта

— Мистер Рандольф просил передать, что сделает это, если вы попросите.

Первым желанием Виолетты было закрыть дверь и съесть все самой. Конечно, она имела полное право сердиться на Джеффа, но без него пища уже не казалась бы ей такой вкусной. Виолетта также напомнила себе, что Джефф вполне бы мог остаться в своем банке, преспокойно считая деньги и позволив ей бесследно исчезнуть из его жизни. Никто бы не узнал об этом и не осудил бы его.

— Скажите мистеру Рандольфу, чтобы минут через пять он поднялся наверх.

Виолетта не успела сделать и половину того, что собиралась, когда снова раздался стук в дверь. Сердце ее учащенно забилось. Вот так всегда: ей хочется сердиться на Джеффа, а на деле она волнуется, как девочка перед первым свиданием. Виолетта еще раз посмотрелась в зеркало. Господи, как же она глупа, если не может даже нахмуриться! Поделом ей, что ее носят по улицам, словно мешок.

Увидев Джеффа, Виолетта сразу же забыла о своих намерениях, а ее губы сами собой растянулись в улыбке. Все попытки перестать улыбаться или сказать что-нибудь резкое закончились неудачей. Джефф всегда оказывал на нее магическое действие. И сегодняшний вечер не стал исключением.

Джефф был так красив, что Виолетта не могла вымолвить ни слова. Наконец она пробормотала.

— Входите.

— Вы уверены, что после этого не наденете мне на голову блюдо с мясом?

Виолетта опять улыбнулась, подумав при этом, как, наверное, глупо выглядит.

— Я так и собиралась поступить, но слишком голодна.

Джефф очень осторожно вошел в комнату, готовый отступить при первой же необходимости.

— А как насчет яда или спрятанного ружья? Виолетта опять улыбнулась, на этот раз удовлетворенно. Джефф явно чувствовал себя очень виноватым. Что ж, прекрасно.

— Нет, я еще не выбрала способ мести. Однако не стану предупреждать вас об этом заранее.

Джефф засмеялся, заставив сердце Виолетты учащенно забиться. Но когда он вслед за этим прижал ее к себе и поцеловал, у нее закружилась голова. Виолетта с трудом опустилась на стул, вовремя предложенный ей Джеффом.

— А вы пошли бы со мной, если бы я позволил вам выбирать? — спросил он, усаживаясь рядом.

— Конечно, нет. Но я не могла поверить, что вы! вот так понесете меня по улице. Мне до сих пор не верится.

Джефф улыбнулся, чем снова привел Виолетту а замешательство. Хорошо, что он улыбается не так часто, подумала она.

— Мы, Рандольфы, всегда держим свое слово.

— Я запомню это. А теперь объясните, откуда у вас эти апартаменты? — спросила Виолетта, меняя тему разговора, чтобы успокоиться и привести в порядок свои мысли. — Как вам удается буквально из воздуха создавать для себя удобства?

— Мы находимся в личных апартаментах Хораса Табора, в его Оперном театре. Два года назад он переехал в Денвер, поэтому сейчас никто ими не пользуется. Табор всегда рад предоставить их в мое распоряжение.

Виолетте приходилось слышать об этом эксцентричном миллионере, и она не находила ничего удивительного в том, что он хорошо знаком с Джеффом.

— Давайте лучше есть, — предложила Виолетта. — Не думала, что в Лидвилле можно достать такие блюда, даже для Рандольфа. Тайлеру, полагаю, немного далековато присылать их сюда.

— Но я здесь вовсе не для трапезы.

— Тогда для чего же? — невольно вырвалось у Виолетты.

— Я уже говорил: я люблю вас и хочу на вас жениться.

Виолетте становилось все труднее отпускать язвительные замечания и беседовать об овощах. Ей так хотелось, чтобы слова Джеффа оказались правдой, что она просто не могла заставить себя не верить ему.

— Чем же вызвано столь внезапное решение? Когда мы разговаривали последний раз…

— Не нужно обращать на это внимания. Тогда я был очень зол. Мне показалось, вы отказали мне из-за моей руки. Я не мог…

— Что? — спросила Виолетта.

— Я думал, вы отказались пойти со мной на бал только из-за моей руки.

— Похоже, работа помутила ваш разум. После того как я позволила вам поцеловать себя на ступенях школы, неужели вы могли подумать, будто меня обеспокоит отсутствие у вас руки?

— Когда ты столько лет прожил в уверенности, что каждое грубое замечание, каждый косой взгляд вызван твоей неполноценностью, трудно рассуждать по-другому. Всю жизнь считая, что ты только часть человека, поневоле начинаешь именно так себя и чувствовать.

— Но я же рассказывала вам о Джонасе.

— Дело даже не в этом. Слишком трудно изменить ставшие уже привычными мысли. Я рассчитываю на вашу помощь.

Джефф определенно пытался вызвать сочувствие и явно преуспел в этом. Виолетте уже хотелось извиниться перед ним за свои сомнения. Если ему удается так ловко манипулировать людьми, ничего удивительного, что он является владельцем крупнейшего банка в Денвере. Будь у нее деньги, она бы непременно вложила бы их в его банк, если таким образом можно было бы помочь Джеффу вселить уверенность в собственные силы.