Виолетта. Жила-была… лич

– Чего вы хотите? Я не отрицаю, вы мне интересны как мужчина, но вы мне интересны только как мужчина. У вас ужасная работа, у вас ужасный характер, и вы невыносимо требовательны. Кроме всего прочего, вы еще и оборотень. Вы думаете, мне нравится ваше общество? Увы, мне нравятся только ваши объятия и поцелуи. Не спорю, в них вы мастер. Но даже сейчас, вместо того чтобы пригласить меня на свидание и узнать, а действительно ли мне нравятся оранжерейные цветы, вы устраиваете допрос – где я была и что я делала. Вы мне чужой, господин инквизитор. А с чужими об этом не разговаривают. Я вам уже говорила, если у вас есть ко мне вопросы, касающиеся вашей работы, то присылайте повестку.

За все время моего монолога на лице оборотня промелькнуло довольно много эмоций, и все они были исключительно негативного характера. Да, я не подарок. Так я и не тащу никого к алтарю. Зачем? Что этот самоуверенный самец может мне дать, кроме пары безумных ночей? Тепло, уют, надежное плечо? Нет, нет и нет. Он не умеет, его этому не учили.

Тепло и уют я обеспечу себе сама. А надежное плечо… у меня и у самой они весьма надежны.

Когда молчание затянулось, а просто уйти было немного неловко, инквизитор нарушил тишину, заговорив так тихо, что пришлось замереть и навострить ушки:

– Знаешь, девочка, я соглашусь с тобой по всем пунктам. У тебя ужасное платье, ужасная прическа и макияж, ты постоянно грубишь, язвишь и увиливаешь от прямого ответа. Ты слишком умна и изворотлива для той простушки, которой пытаешься выглядеть, – ты скрываешь что-то очень важное, и я это чувствую. – Тяжелый взгляд прошелся по моему напряженному лицу, и Теодор продолжил: – Сейчас я хочу взять тебя за шкирку и просто вытрясти все. Но не делаю этого. Хочешь узнать почему?

– Почему?

В его словах не было угрозы, лишь четкая констатация факта, и я понимала, что он может. Вот просто возьмет и сделает. И что самое ужасное, я не хотела ему сопротивляться…

– Потому что я хочу не вытрясти из тебя полуправду, а чтобы ты сама рассказала всю правду. И без лжи.

– Дело в доверии…

– Да, Ви, дело в доверии. Неужели твоя тайна настолько ужасна? Или в этом виновато то, кем я являюсь?

– Да. – Не став уточнять, на какой именно вопрос я ответила утвердительно, опустила глаза, понимая, что смотреть на него прямо очень тяжело. – Возможно, я смогу ответить на ваш вопрос к окончанию курса. Сначала мне нужно разобраться в себе и понять, чем мне стоит заняться дальше и что я хочу от этой жизни. Сейчас у меня очень сложный период…

– Я могу помочь?

– Нет.

И снова давящая тишина, так что прозвучавшее следом предложение меня слегка шокировало.

– Поужинаем вечером?

Ответом стало мое молчаливое изумление, но на его лице больше не возникало даже намеков на эмоции, так что мне трудно было понять, о чем он думал.

– Не давлю, – продолжил он. – Можно не сегодня. И это будет только ужин.

Вы бы смогли отказаться? Я не смогла.

Короткий кивок вместо ответа, но он его заметил, равно как и я обратила внимание на то, что в его взгляде пропало едва уловимое напряжение.

– Я пришлю вестника. До вечера, Виона.

– До вечера…

Глядя вслед уходящему мужчине, я понимала, что увязла. Сильно… сильно-сильно увязла. Уже сейчас я начала остро жалеть, что сказала «да». Одно дело – игра и страсть, а совсем другое – то, что хочет он. Ему не нужна игра, ему не хватит просто страсти… Ему нужно все – и душа, и тело, и мысли… Вся я, без остатка.

Вот только нужно ли это мне? И хватит ли у меня смелости самой себе ответить честно?

Глава 23

После всего произошедшего куда-то идти и что-то делать просто не было желания. Ну почему я, даже умерев, не могу просто тихо и мирно проучиться каких-то три чертовых месяца?!

Несколько шагов с дорожки, чтобы обойти большой ясень с другой стороны и, сев на траву, прислониться к нему спиной. В душе раздрай, в мыслях ералаш… эмоции зашкаливают так, что если бы кто-то взялся их измерить, то приборы бы просто не выдержали нагрузки и взорвались.

Куда бежать? Что делать? У кого искать защиты, помощи и утешения?

Какие глупые вопросы.

Просто закрыть глаза, приказать себе не раскисать и напомнить, что прежде всего дело. Ужин? Ну подумаешь, ужин… Что я, ни разу не ужинала? Придется, конечно, потерпеть, но сама виновата – раскисла, глядя в его желтые глаза, – сильные, серьезные, требовательные.

Э-э-э… стоп. Опять поплыла.

А ведь еще не закрыт вопрос с Виолеттой. Кто ему нужен? И помнит ли он поцелуй Виолетты так же четко, как поцелуй Вионы? Затронуло ли его это? Ведь две разные девушки – это вам не шутки!

Начать ревновать к самой себе? Глупее ситуации не придумаешь!

Как бы проверить…

Ладно, с этим чуть позже, мне бы еще с Анни повидаться да насчет соседа разузнать. А ведь еще и к ужину подготовиться надо. А я тут сижу-рассиживаю! Все, подъем и айда по делам!

Надавав себе мысленных оплеух, поднялась с травы и поторопилась на выход. Интересно, Акур до сих пор за мной следит или все же закончил? Пойдя не самым коротким путем, а через торговые ряды, отметила, что слежки нет. Чудно! Одной проблемой меньше.