Виолетта. Жила-была… лич

Сильный маг. Очень сильный маг-универсал… Вот только сила смерти подчинялась ему поскольку-постольку, и, видимо, именно поэтому его не оставляла навязчивая мысль поработить ее полностью. Дурак, смерть не подчиняется. Смерть подчиняет. Она сама решает, кого удостоить милости, а кого нет.

– Сын, – позвал он достаточно тихо, но Лардониэль отреагировал моментально. Секунда – и он уже возле отца. – Они закончили, продолжай.

– Да. – Кивок, и, повернувшись к адептам, он произносит лишь одно слово, оказывающееся для них фатальным: – Клостар!

Заклинание ступора, и пятерка тех, кто думал выбиться и оказаться чуть выше остальных, тут же кулями валится прямо на пол. Забавно… об этом я не додумалась… охранная звезда? Наблюдая, как он растаскивает тела и довольно небрежно срывает с них одежду, кивнула своим мыслям: даже если не хватит эманации смертей, собранных в сферу, эти пятеро компенсируют все.

Но…

И снова ледяные глаза стали посекундно отслеживать каждое действие. Лишь легкая эмоция проскользнула на бесстрастном лице, когда Лардониэль уже заканчивал с практикантами, и ему оставалось разместить лишь Клари. Клари-Клари, не помогли тебе твои мечи.

– Сын, оставь ее.

– Что? – Легкое недоумение и следом вопрос: – Почему? У тебя есть замена?

– Да. Есть. – По губам скользнула тонкая усмешка, а поднявшаяся рука отправила в сторону отпрыска замораживающую волну. – Есть у меня замена, есть…

– Но, оте… – Он еще успевает поставить защиту, успевают вспыхнуть и взорваться охранные амулеты, но силы слишком неравны – он ничто, козявка под ногами отца… Рухнув сначала на колени, а затем на бок, эльф мог лишь ненавидящим взглядом буравить того, кто около пятисот лет терпел все его тупые выходки.

– Я устал от тебя. А у Клари очень хорошая родословная… – Буквально в двух предложениях объяснив все, причем и нам тоже, ректор одним слитным движением (ну и заклинанием) избавил сына от одежды и разместил его четко на пятый луч, тем самым завершив приготовления к самому главному ритуалу.

Если бы могла, похихикала бы над нелепостью ситуации. Сам того не ведая, ректор в разы облегчил нам задачу. Еще несколько минут на то, чтобы он закончил с нанесением рун на пол и принялся за стены… дождаться, когда почти дойдет до меня, и сделать всего полшага, чтобы выйти из тени, образованной не игрой света свечей, а эманациями смертей.

– Вечер добрый… ушастик. Ждал? – Клыкастая усмешка, и в ответ на его замешательство удрученное покачивание головой. – Не ждал… плохо. А я пришла. Развлечемся?

Он не стал тратить мгновения на выяснение, кто я, он сразу начал атаковать. Умный, очень умный… изворотливый, грамотный и исключительно подкованный во всем, что касается убийств.

Но всего лишь эльф.

Позволяя плащу смерти впитывать все то, чем он пытался меня атаковать, не зевала и сама, полностью отвлекая его внимание на себя и позволяя отцу занять удобное для атаки место. Да, я знаю, что не пробью его защиту одна, – мы можем сколько угодно атаковать друг друга магией, но дальше этого дело не пойдет.

– Да кто же ты?!! – раздался разъяренный рык, когда его очередная атака просто впиталась в плащ. – Ты не нежить!

– Правда? – Высокомерная усмешка в его любимой манере, а следом язвительно: – Ты же сам убил меня. Неужели склероз старческий одолел?

– Кто?! – Очередной огненный шар, но мне достаточно прикрыться полой плаща, чтобы он исчез в его чернильной сути.

– Думай, ректор, думай… – Видя, что он не в силах сообразить, сняла маскировку, задорно подмигнув враз позеленевшими глазами. – Неужели забыл меня?

– Ты-ы???

– Я, ректор, я… только на этот раз не одна. – Вздернула подбородок и счастливо улыбнулась, когда отец, подойдя к нему вплотную со спины, положил ему на плечи свои ладони и тем самым полностью деактивировал все его защитные амулеты, заодно поставив дезориентированного и немного оглушенного ушастого на колени. Что значат рукотворные амулеты против чистой силы смерти? Правильно. Ничего. – Хочешь что-нибудь сказать или умрешь молча и вроде как гордо?

– Последнее… – выдавливая из себя букву за буквой, зло ощерился, отказываясь признавать поражение, – желание?

– Обойдешься. – Шаг вперед, вынуть кинжал, прислушаться к внутренним ощущениям и кивнуть, согласившись с самой собой. – Не заработал.

Можно было его помучить, можно было провести ритуал, вытягивая из него жизнь, каплю за каплей, – много что можно было сделать. Вот только зная себя и зная, что мне самой будет противно, решила немного скорректировать свои первоначальные планы. Мне достаточно и одного-единственного четкого движения идеально заточенным кинжалом… Я еще несколько секунд придерживаю его отросшими когтями за шею, ловя губами его последний выдох, и только после этого вынимаю кинжал из сердца. Даже забавно… оказывается, оно у него было.

– Пап, душу поймаешь? Я к Ларику…

– Уже. – Внимательный взгляд в мои заалевшие от переизбытка силы глаза, на мои когти и зубы, а потом – чуть резче, чем следовало: – Ви, осторожней, не заиграйся!