Вёшенское восстание

В этот день Секретев всеми силами навалился на уходящий в сторону Чертково 292-й Дербентский полк (по сути дела, полк еще три дня назад получил задачу перехватить группу Секретева на подходе к Казанской, но из-за боев под Вёшенской отправился выполнять ее только сейчас и сам был «перехвачен»). Конные атаки на заморенных лошадях результата не дали. Секретевцы несли большие потери. Безуспешный для белых бой под хутором Фроловым продолжался до 16 часов, когда 1-я повстанческая дивизия начала переправу на широком фронте от хутора Рыбинского до Белогорки на помощь Секретеву. Обнаружив противника, подходящего с тыла, Дербентский полк пробился на Чертково. Другие полки Кубанской дивизии также вышли из окружения. В Дербентском полку осталось 176 бойцов, из них 85 раненых[436]. По сводкам Донской армии, казаки Секретева захватили в этот день 2 орудия и денежный ящик с 1,5 млн рублей.

Вконец измотанные полки Секретева были переведены на левый берег Дона и нацелены на запад – на Богучар.

Генерал Секретев вступил в станицу Вёшенскую и был встречен караулом из седых стариков.

Начштаба группы Калиновский, нарушая все планы высшего командования, сказал Кудинову: «Наши части устали и преследовать красных не в состоянии, возьмите нашу артиллерию в свое распоряжение».

Пополнение для конной группы пытались набрать за счет многочисленных, отмобилизованных и организованных в полки и дивизии повстанцев Верхне-Донского округа. Так, докладывая 27 мая (9 июня), что преследовать красных послана конница 1-й повстанческой дивизии, Калиновский отметил: «Состав конницы этой дивизии превосходит конную группу в полтора раза»[437]. Но жестко подчинить себе повстанческие структуры Секретев и его штаб пока были не в силах. Подчинение шло исподволь.

Калиновский от руководства повстанцами уклонился: «…4. Необходимо назначить новый сильный штаб для работы по организации и переформированию войск Верхне-Донского района, так как одновременно работа с конной группой, что требует обязательного присутствия начальника штаба на поле боя, является совершенно несовместимой и невозможной с указанной работой, необходимой для войск Верхне-Донского округа. Считаю работу с конной группой для данного момента более важной, почему завтра ухожу из Вёшенской вместе с конницей.

Управление войсками Верхне-Донского округа остается в руках есаула Кудинова, которому ставятся задачи генералом Секретевым. № 199. Вёшенская. 29.V.19 г. 15 час 15 мин. Калиновский»[438].

Однако штаб Секретева дал рецепт, как жестко подчинить повстанцев донскому командованию: «Для усиления борьбы войск Верхне-Донского округа необходимо: 1) назначение командного состава как на старшие командные должности, так и присылка возможно большего количества младших офицеров. Успеху дела много вредит выборное начало. Операция, начатая Верхне-Донской конницей в районе Дедовка – Глубокая с целью прорыва фронта и соединения с нашей группой, закончилась митингом и неудачей исключительно по вине одного из выборных командиров полков.

Наше намерение получить укомплектование для конной группы не встречает сочувствия. Тем не менее это решено сделать в течение операции прорыва у Усть-Медведицкой за счет первой дивизии (надо офицеров-артиллеристов, казаки не умеют вести огонь с закрытых позиций). Калиновский»[439]. Надо отметить, что реально получить укомплектование за счет 1-й повстанческой дивизии донскому командованию удалось лишь через месяц.

В день соединения Кудинов отдал приказ № 15 по войскам Верхне-Донского округа – надеть погоны и приветствовать офицеров «по мере возможности».

В этот последний день восстания (отныне повстанцы уже официально перестали быть таковыми) на восточном участке фронта столкнулись Заамурский и Московский полки с казаками 5-й повстанческой дивизии.

Московский полк наступал на хутора Евсеев и Сукачев. Один фланг его прикрывала Слащевская добровольческая сотня, другой – 1-я сотня 5-го Заамурского конного полка. Контратакой в лоб казаки смяли первую цепь московцев, Слащевская добровольческая сотня, видевшая это, дружно обратилась в бегство. Красная пехота заколебалась и тоже стала отходить. Единственной частью осталась сотня Заамурского полка. Надо было прикрывать отступление, а в это время на заамуровцев уже мчался целый полк казаков (интервалы между сотнями как на учениях, взводные на флангах, сотенные перед строем).

Красная Армия, молодая армия, имевшая от роду чуть более года, была сильна еще и тем, что во многом сохранила старые боевые традиции русской армии. 1-я сотня 5-го Заамурского полка, кадрового полка старой службы, свято исполнила свой долг, не допустила рубки бегущих. Как один человек сотня бросилась в контратаку, и яростная рукопашная сеча «один на шестерых», в которой заамурцы потеряли 32 убитых, 28 раненых, но взяли одного пленного, была кровавой точкой, завершившей историю Верхне-Донского мятежа.

Впрочем, спасти Московский полк не удалось. Полк потерял 120 человек, не считая раненых, и 3 пулемета…

Вместо эпилога

Подавление восстания сорвалось.