Вёшенское восстание

Бежавшая за Донец пехота была приведена в чувство и в 16.30 вновь была послана на Екатерининскую, которую и заняла. В итоге каждый остался при своем.

Конной группе Секретева повезло больше. Под Калитвенской казаки уничтожили 203-й полк красных. Бригада 12-й конной дивизии гнала красных до Каменской, а затем заняла хутор Гусев. Вечером 13 (26) мая дивизии конной группы достигли хутора Дичинского (8-я конная дивизия), станции Погорелово (12-я конная дивизия), хутора Астахова и станции Глубокая (11-я конная дивизия). Было взято 550 пленных, 2 орудия и 8 пулеметов. Позже с выходом к Каменской были взяты еще пленные и орудия. Всего с начала рейда — 1500 пленных и 4 орудия. Запасы группы пополнились захваченными боеприпасами. Так, 7-я батарея возила с собой на подводах 1000 снарядов.

В тот же день далеко на севере красные заняли Елабугу.

14 (27) мая 8-я армия красных оставила Луганск.

В 7–8 верстах от Чертково Троцкий посетил части 33-й дивизии. Дивизия состояла из остатков 11-й Северо-Кавказской армии, разгромленной зимой 1918/19 г. Одним из лучших полков дивизии был 292-й Дербентский, в который и приехал Троцкий.

Троцкий подъехал на тачанке в сопровождении 8 конных матросов. Нахмуренный, с большой морщиной на лбу, вышел он к центру замершего полка, снял фуражку. «Я слышал ваши шаги, когда вы еще шагали по астраханским пескам…», — начал он речь. «…Назрел большой гнойный нарыв, — слушали бойцы. — Этот нарыв мы должны вскрыть и вскрыть его так, чтобы Южный фронт не чувствовал боли после операции, проведенной вашими хирургическими инструментами…» Выступал комиссар полка Яковенко, затем от бойцов сказал речь красноармеец Григорий Кулиш.

Митинг прошел по всем правилам. Троцкий, как основной докладчик, взял заключительное слово и призвал красноармейцев не оставить в казачьих станицах камня на камне. В заключение он подозвал к себе командира полка Козлова, комиссара Яковенко, батальонных командиров, 10 минут говорил с ними, оживленно жестикулируя. Потом уехал.

Склянскому для ЦК и Ленина, из Козлова:

«Сосредоточение сил, задержанное отчасти распутицей, сегодня должно закончиться. Я посетил в пути полки 33-й дивизии, направляющиеся походным порядком на эксфронт. Настроение благоприятное. Операции должны начаться завтра, более широко развернуться послезавтра. Прорыв на Глубокую создает опасность в тылу наших эксвойск. Приняты все доступные меры для ликвидации прорыва. Выезжаю в Усть-Медведицкую, оттуда на восточную часть эксфронта, наиболее слабую. Там встречусь с Белобородовым.

^{Председатель РВСР Троцкий».}

14 (27) мая 3-й Хоперский корпус увяз в боях. Конница Старикова и подчиненная ей 5-я пешая бригада удерживали Екатерининскую, а конница Моргунова пыталась прорваться через Быструю у хутора Нижнесеребрякова.

Упорные бои на этом участке фронта продолжались 15 (28) и 16 (29) мая. И, наконец, 17 (30) мая в 11 часов последовал приказ всем частям корпуса отойти за Донец. Потери, конечно, были впечатляющие, особенно среди офицеров.

Таким образом, попытки хоперцев форсировать Донец и продвинуться в восточном направлении были сорваны.

Успешнее шли дела на правом фланге. 14 (27) мая Атаманская дивизия (переименованная в 10-ю конную бригаду) из хутора Февралева двинулась на станицу Баклановскую (там уже стояли две сотни карачаевцев) и была встречена станичной делегацией — «Родная станица ждет своих казаков…».

Главная задача общей операции продолжала выполняться конной группой Секретева, которая должна была двинуться на соединение с повстанцами. Но по воспоминаниям участников рейда, конная группа три дня провела в районе Каменской, ожидая контрнаступления красных, хотя красные активности не проявляли.

15 (28) мая. В 10 утра экспедиционные войска перешли в наступление на всем повстанческом фронте. Троцкий и часть контролеров из центра выехали из штаба корпуса на места и в войска. Хвесин, на которого раньше давили со всех сторон, остался один, растерялся, своего собственного плана наступления он так и не заимел. «Центр тяжести операции по подавлению восстания переносится на разгром политических и административных центров. Это в корне неправильное решение вопроса», — писали в ЦК А. Попов и Жигур — политком и начальник экспедиционной дивизии 8-й армии.[377]

Приказано было ликвидировать восстание к 5 июня, что значило пройти 240 верст за восемь суток. Такими темпами в те времена совершала марши конница и то без боев. Чтобы не выйти из «графика», Хвесин торопил подчиненных, прибывшие части вливались в войска поочередно.