VIP-зал

— Думаю, мне нужен небольшой «перезапуск», сходишь со мной? Это будет так мило с твоей стороны и отнимет все не больше получаса.

— Тедди, да я сама милота.

И вот они здесь. Тедди вошел первым и пошел в атаку, для него «нет» совсем не означало «нет», и он попытался надавить на парнишку по ту сторону стойки точно так, как Шип и предполагал.

— Ты работал здесь в третьи выходные января?

— Я уже сказал, вам лучше обратиться к пресс-секретарю.

— Но ты же можешь просто сказать: да или нет?

— Я не знаю.

— Но у вас же есть расписание?

— Есть.

— Кто его составляет?

— Обычно я.

— То есть ты делаешь расписание, но не знаешь, работал ли ты в конце января? Ты сам-то себя слышишь?

— Ну хорошо, хорошо, работал я в эти выходные.

— Ты был здесь в субботу?

Бармен вытащил телефон:

— Я вызову охрану, так что лучше вам уйти.

— Понимаешь, это важно…

— У меня нет времени, я уже ответил на ваш вопрос. Уходите.

И тогда Шип вышел вперед. Тедди не успел его остановить.

— Эй, ты что тут себе возомнил, не говори так с моим корешем! Может, ты хочешь, чтобы он тебе ноги облизал? Можно же, мать твою, проявить уважение к человеку, который отмотал на зоне восемь лет!

Бармен его проигнорировал.

— Убирайтесь. Вы оба.

Тедди обошел вокруг стойки.

С той стороны стояли бокалы, миски с лаймом и лимоном, большой миксер, подставка с ножами, а около мойки — блендеры, шейкеры, соковыжималки и другие барные принадлежности. Кроме того, там были ведерки для льда. Он схватил бармена за ворот и прижал к стойке спиной.

Он смотрел ему в глаза, не отрываясь.

Бармен тоже пялился на него.

Тедди чувствовал, как в крови пульсирует адреналин.

Коленом в живот его, этого трепуна, подумал Тедди. Врезать головой в нос.

Он запрокинул голову. Приготовился. Представил, как прыснет кровь.

Потом он ослабил хватку. Все тело дрожало. Что он только что собирался сделать?

Он попятился, отступил на пару шагов.

Но было слишком поздно. Шип быстро встал рядом с ним. В руке он держал шейкер.

Со всей силы он обрушил шейкер прямо на нахмуренный лоб бармена.

От удара парень упал на пол.

Он закричал, но Тедди рывком поднял его и приложил палец к губам.

— Заткнись.

Глаза бармена были широко распахнуты. Из носа сочилась кровь. Шип оторвал кусок бумажного полотенца и дал ему, чтобы тот запихнул бумагу в ноздрю.

Тедди положил руку Шипу на плечо.

— Черт, упокойся.

Шип не обратил на него внимания. Он, кажется, считал, что Тедди пора вернуться в реальный мир.

Шип взял лицо бармена в ладони.

— А теперь ты ответишь на наши вопросы.

Парень что-то прошипел.

— Пошел ты, псих! Ничего я не скажу. Ты попал и за это ответишь.

Шип ухватил его за щеки.

— Остынь. Не станешь отвечать на вопросы — ну тогда, боюсь, мне придется смешать один коктейльчик.

Он схватил бармена за запястье и открыл крышку миксера.

Тот продолжал упираться.

— Такими штуками ты и ребенка не разведешь.

Шип не ответил, он перевел колесико на миксере, так чтобы он смог работать без крышки. Затем нажал на кнопку. Лезвия завертелись с монотонным жужжанием. Бармен попытался отдернуть руку.

Тедди взял Шипа за плечо.

— Послушай, пора с этим заканчивать.

Шип смахнул его ладонь и отодвинул Тедди в сторону свободной рукой.

— Обожди, это быстро.

Он повернулся к бармену.

— В отличие от тебя, дружок, — сказал он, продолжая сжимать его руку, — я не актер.

И тут бармен не выдержал. Он истерически зарыдал, воя и пытаясь выдернуть руку. Шип отпустил его.

Он выиграл.

— А теперь рассказывай.

Бармен сел на пол, прислонившись к стойке. Он тяжело дышал. Складки на лбу вернулись.

* * *

Попытка побега провалилась, но он с того момента больше не проронил ни одной слезинки. Уткнувшись в колени, он даже не всхлипывал.

Порез на щеке покрылся тонкой коркой. И рука почти не болела, возможно, прошло около суток после того, как палец отрезали. Наверное, дело в таблетках. Он так хорошо знал разные обезболивающие, что сразу сообразил, что ему дали что-то в этом роде. С хорошим эффектом. Может быть, «Цитодон» или «Трамадол». А может быть, пульсирующая боль ушла так же, как это бывает с обычными порезами, хотя сейчас у него не хватало трети мизинца на одной руке.

О новой тюрьме узнать ему удалось немного. Темная холодная комната, здесь пахло так, как будто дверь давно не открывали. Деревянный пол.

Когда они сняли повязку с его глаз, вытащили кляп изо рта и открыли дверь, чтобы швырнуть ему хлеб и таблетки, ему удалось немного осмотреться. Его положили на матрас. Мебели не было, окон, насколько он мог видеть, тоже. На стенах ничего, кроме пары досок на противоположной стене. Нет крана, чтобы тайком попить воды.

Они ехали около часа, прежде чем его выпустили. Но тогда он совсем на ногах не держался и почти ничего не помнил. Он не слышал, чтобы они говорили в машине, может быть, они молчали или перешептывались. Единственным, что он услышал, как кто-то, кажется, Джокер, сказал, когда открыли багажник:

— Теперь я, черт дери, рад, что на это ушло столько времени. А то бы мы не успели здесь подготовить.