Виражи любви

Они вошли в его номер. На тумбочке горел ночник. Это был обычный номер в дешевом отеле. С фанерной мебелью под дерево и большой двуспальной кроватью под цветочным покрывалом, служившим одновременно и одеялом. Майкл обнял ее и начал нежно целовать в губы. Они целовались и целовались, словно школьники в кинотеатре. Но Рейчел это нравилось. Она всегда считала, что поцелуй в губы более интимная ласка, чем само соитие. Это всегда был индикатор нежности и любви. Она вспомнила вдруг, что уже несколько лет не целовалась с Карлом вот так, как целуется сейчас. Губы Мишеля нежно раскрывали ее рот. Она почувствовала, как ее бросает в жар. И ее руки стали сами раздевать его. Волшебная бархатистость кожи, запах морского бриза и яркого солнца, веявший от широких плеч и подмышек, странное, ни с чем не сравнимое ощущение молодости, здоровья и силы... Все это обрушилось на Рейчел, как волна океана, неожиданно поднявшаяся посреди безмятежного штиля. За одной волной накатывала другая. Но это не было началом шторма. Просто где-то вдали проплыл огромный океанский пароход. Так и он уплывет от меня, унося свои огни и свою музыку, подумала Рейчел. Ну и что? Сегодня он мой!

Она позволила раздеть себя, позволила отнести на широкую кровать, позволила прикоснуться губами к самым сокровенным уголкам тела. Она плыла с полузакрытыми глазами, двигаясь по волне набегающего наслаждения. Наверно, я должна его чем-то удивить. Он думает, что я Клеопатра, порочная львица любви, вертелось в голове Рейчел на каком-то круге, другой же, параллельный круг ощущений утягивал ее в свою воронку. Она стонала, шептала какие-то бессвязные слова, целовала его. Наконец они соединились, и Рейчел едва не потеряла сознание от острого наслаждения. Господи, он такой огромный...

– Он у тебя такой огромный...

– Это только кажется. Просто ты такая... такая необыкновенная... Тебе удобно? Ты не устала?

– Нет, нет, все хорошо... милый...

После первого оргазма Рейчел вдруг почувствовала прилив бодрости и веселья и неожиданно для самой себя предложила поменять позу. Ее предложение было с восторгом принято. Когда Рейчел в очередной раз застонала или нет, почти закричала от сладкой судороги, пронзившей ее тело, Мишель вдруг спросил:

– Беби, можно я кончу? Я больше не могу терпеть.

– Ой, прости, я не поняла, как так получилось... Разве об этом спрашивают?

– Хорошие мальчики – да. Ты чудо! Я умираю! Они лежали, обнявшись и погрузившись в полудрему.

– Ты еще хочешь?

– Если это возможно, то да, если нет, то нет. Я не так хотела сказать. Я никогда не против этого. Но мне было очень хорошо, просто супер! А ты это спросил, потому что ты хороший мальчик?

– Нет, на этой стадии я уже плохой. Я просто не люблю, когда очень хочется, а мне говорят – отстань. А ты что не любишь?

– Ты будешь смеяться, но то же самое. Мишель действительно засмеялся и снова привлек ее к себе.

Спустя полчаса Рейчел вдруг вздрогнула и закричала:

– А где Дженнифер?

Мишель тотчас вскочил и начал одеваться.

– Не волнуйся. Я приведу ее. Да она уже в номере, я уверен. Оставайся здесь и не паникуй!

Мишель вышел на воздух. В номере не было прихожей, и дверь из спальни отрывалась стразу на улицу. Стояла южная темная ночь. В ресторанчике через дорогу еще звучала музыка, но уже не так громко. Мишель постучал в дверь второго номера. Никто не ответил. Он пригляделся в щелку между жалюзи. Кровать была застелена, горел ночник, и, судя по всему, в комнате никого не было. Черт, подумал он, дети – цветы жизни. Где ее искать? Вдруг он услышал за углом громкую перебранку.

– Пусти меня, кретин, слышишь! Я спать хочу!

Мишель с облегчением узнал голос Дженнифер.

– Какое спать?! Мы только начинаем. Не ломайся, детка. Мы только посидим, выпьем. Я тебе клянусь... – Мужской голос явно не был юношеским.

– Тогда отпусти руку, больно!

– Ладно врать! Больно ей. Вот всажу между ног своего Гулливера, тогда узнаешь, что такое больно. А ведь всажу, если будешь ломаться. Да небось не целка уже. Знаем мы этих школьниц.

Мишель одним прыжком оказался за углом. Какой-то мужик тянул за руку насмерть перепуганную Дженнифер. Мишель молниеносно двинул ему под дых, вторым ударом свалил с ног.

– Ты, ублюдок! Жить надоело? Я тебе сейчас устрою ночь в полицейском участке. Получишь десять лет со своим Гулливером. Почитаешь там новую книжку – «Гулливер в стране жеребцов»! Только кататься будут верхом на твоей заднице!

– Мужик, ты чего? Я просто шел мимо. Она сама ко мне прицепилась. Куда идти, да куда идти... Я что, знаю, куда ей идти? Ну и пригласил к себе. А чего это твоя... сестра одна гуляет?

– Я с сестрой разберусь без тебя. Дженни, что с ним делать?

– Пойдем, ну его. А где мама?

Мишель обнял Дженнифер за плечи, и они пошли прочь.

– Слушай, Дженни, я не хочу быть занудой, но в твоей жизни часто будут встречаться такие козлы. А я не всегда буду рядом. Поэтому есть два варианта. Первый: ты не ходишь ночью одна по незнакомым местам и не вступаешь в диалог с незнакомцами.

– А второй?