Вирджиния (СИ)

Такой провал у него был первый раз в жизни. Что ещё хуже, от какой-то стервозной аристократки.

— Что сердцеед, жертва оказалась пираньей? — со смешкои проговорил один из друзей, когда мужчина подошёл к ним.

— Как её ещё на такие мероприятия зовут!? — избавившись от первоначальных впечатлений, яростно проговорил мужчина. — Это же грубиянка и стерва. Ох, только не говорите мне, что все англичанки такие, — озаботился мужчина возможно самой прискорбной потенциальной проблемой в его путешествии в Лондон.

— Нет, все остальные женщины ровно такие, как им и подобает быть. Видимо только эту в детстве перепутав молоко и яд, кормили вторым.

— Целиком согласен с тобой. Язык, как кинжал.

— Кинжал милосердия, — проговорил второй, и не сдержавшись рассмеялся.

*Кинжал милосердия — кинжал, которым можно было легко проникнуть между стыками пластин доспеха и даже проколоть плетение кольчуги. Не на войне его использовали как средство защиты и скрытого нападения, кинжал можно быстро достать и легко спрятать.

Услышав громкий смех, леди Вирджиния перевела в ту сторону свой недовоный взгляд, который через секунду встретился с недавно набивавшимся в кавалеры мужчиной.

"Что, мою грязь мешаешь со своей добродетелью? О да, кто же сомневался. В вашей области паха добродетель чрезмерно уступчива, и соприкасаясь с женской анатомией ломается, как сухой лист. Но это не так важно, ведь Вы мужчина, правда?", — ехидно бросила мысленно женщина и улыбнулась из потешений мужчин над её личностью. Кто как не мужчина будет приукрашивать правду и оскорблять отвергнувших их женщин.

За этого леди Вирджиния ненавидела большую часть мужчин, если не поголовную, она об этом не задумывалась. Но чувства уважения они у неё не вызывали никогда. Впрочем, так же как и женщины.

Разряженные дамы замельтешили перед взором женщины, играя на её нервах живыми струнами. А мужчины, ходили вокруг них высматривая ту, кто покрасивее, вызывая в душе Вирджинии лишь насмешливое презрение.

Кто она была на этом приёме? Белой вороной. Вороной, которая сама отбилась от стаи и отличалась своим индивидуальным окрасом. Конечно она об этом знала. А самое главное её это не волновало. "Чем меньше мы навязываем себя обществом, тем более неиспользованными мы становимся внутри. Ведь это сравни интимной близости, только другие органы соприкосновения", — жила собственным принципом леди Вирджиния, которая была желанным гостем не благодаря своей комуникабельности и уважению, а благодаря своему статусу и полнотой своего денежного кармана.

Леди Вирджиния была мыслителем, но никак не оратором, который любил поговорить, чтобы его слушали и иметь вокруг себя толпу свободных ушей. Из-за того её общение было радикальным, и бесспорно беспардонным, каким его называли все, кто был с нею знаком.

— О, миссис Вирджиния, не ожидал Вас здесь увидеть, — подошёл к женщине её старый знакомый. Да, как не удивительно, но у неё водились и такие звания у мужчин, но видит бог, эти мужчины были поистине сильными духом и нервами особи.

— Я и сама не ожидала себя здесь увидеть. Но к нашему обоюдному прискорбию с остальными аристократами, я здесь, — бесстрастно ответила она, на что мужчина только улыбнулся.

— Не перестаёте радовать меня своей откровенностью, миледи. Именно за это я и вижу в Вас особу, с которой мне непримено хочется общаться.

— Дружба — это отпечаток Ваших надежд. Тех надежд, которые Вы желаете увидеть в людях.

— Вы совершенно правы, миледи. А вот какие надежды наполняют Вас, будучи, не побоюсь этого слова, другом мне? — спросил мужчина и с любопытством взглянул на женщину.

— Ваша любовь к прямолинейности и антипатия к фамильярностям, впрочем, как и к некоторым условностям манер.

— Я рад, что я имею не один пункт, а целых три из причин почему Вы со мною общаетесь. Знать свидетели, это большая сложность быть с Вами в приятельских отношениях.

— И есть из-за чего. Вы не знаете, когда уже начнется эта нудная вступительная речь и наконец-то вступит в действия этот благотворительный фонд?

— О, дорогая. Поверьте, я жду эту речь с таким же вялым энтузиазмом как и Вы. Но что поделать, манеры учтивости и правила проведения людных мероприятий. Но если я не ошибаюсь всё должно начаться в десять. Сейчас уже почти десять, так что с минуту на минуту раут придёт в действие. Не против, если я разделю с Вами эту набившую оскомину процедуру? — спросил мужчина, старше за миссис Вирджинию на пятнадцать лет.

— Стойте, Ричард, если Вы готовы пожертвовать своей персоной обсуждениям и шепоткам.

— Рядом с Вами всегда готов, — улыбнулся теплой улыбкой мужчина в летах и принялся ожидать, когда придет виновница торжества, уже в компании юной знакомой.

— Как видите мир тесен, и приходится выбирать себе в компаньоны один единственный вариант.

— Подходящий вариант, хочу подметить. Ваша компания занимает у меня самую почетную роль. И будь у меня выбор среди тысячи, я бы неприметно выбрал бы Вас.

— Не смотря на то, что я женщина, которая не подпустит Вас к себе в постель и на пушечный выстрел?