Виринея, ты вернулась?

– Папа? – воскликнула Оля.

– Папа? – нахмурился Сашка.

– Эй, а ну отстань от моего сына! – Даша выскочила из джипа и кинулась к Сашке.

Оля встала между Глебом и Дашей и быстро представила их друг другу:

– Тетя Даша, это мой папа. Папа, это тетя Даша.

– Какая еще тетя? – нахмурился Глеб.

– Я сестра Виринеи, а вы, как я полагаю, ее муж? – Дарьяна окинула оценивающим взглядом Глеба, отметив стройную фигуру и внешнюю привлекательность. Глеб инстинктивно расправил плечи и настороженно улыбнулся Даше.

– Именно.

Словно две дикие собаки, встретившиеся на нейтральной территории, они присматривались и принюхивались друг к другу.

Оля первой разрядила обстановку.

– Папа, пойдем. – Она потянула отца за руку.

– Вы что, ее увозите? – обеспокоилась Даша.

– Еще не знаю. Пока я просто приехал поговорить.

Даша еще раз оценивающе посмотрела на Глеба. Тех, с кем можно было найти общий язык, она видела сразу.

– Оля, а приводи папу к нам в гости сегодня вечером, – предложила Даша.

Девочка покачала головой:

– Нет, спасибо, я больше не буду к вам приходить.

– Как это? – опешила Даша.

– Я не буду учиться, – твердо заявила Оля, глядя тетке в глаза.

– Но почему? Ошибку может совершить каждый, – отчаянно попыталась задержать племянницу Дарьяна.

– Я не хочу об этом говорить, до свидания. Пока, – бросила она Сашке и, подхватив отца под руку, потащила его в сторону дома, на ходу задавая тысячу вопросов.

Глеб старался отвечать осторожно, чтобы понять, что Вера наболтала дочери. Он попытался узнать как можно больше об их жизни здесь, но уже через некоторое время понял, что и дочь странным образом уклонялась от ответов на вопросы. Глеб почувствовал, как закипает кровь – за это короткое время Оля отдалилась от него. Ему снова захотелось схватить Веру, намотать ее волосы на руку и бить лицом об стену. Она одна во всем виновата. Он попытался взять себя в руки и улыбнулся дочери:

– А тебе как здесь вообще? Нравится?

– Да, – кивнула Оля и зарделась от удовольствия. – Я буду играть в пьесе!

– В какой?

– «Гамлет».

– Ничего себе. И кто ты?

– Офелия.

– А Гамлет – тот пацан, с которым я тебя видел?

– Да.

– Получается, это твой двоюродный брат?

Оля отвела глаза, и оставшийся путь они прошли молча. Входя в сад, Глеб столкнулся с высоким мужчиной с прозрачными, почти белыми глазами. Он выходил из калитки, и Глебу не оставалось ничего другого, кроме как шагнуть в сторону, пропуская незнакомца. Алик кивнул Оле:

– Привет.

Та съежилась и молча кивнула в ответ.

Алик, сильно хромая, направился к машине, Глеб посмотрел ему вслед.

– Кто это? – поинтересовался он у дочери.

– Это… начальник полиции.

– А что он здесь забыл?

– Ничего, – быстро сказала Оля и потянула Глеба в дом.

– Пойдем.

Они прошли через дурманящий сад, поднялись на крыльцо и толкнули дверь. Вера сидела в комнате за столом и смотрела на бывшего мужа. Он осунулся, выглядел измученным и больным. У Веры на краткий миг сжалось сердце – это она довела Глеба до такого состояния. Она перед ним виновата. Если бы можно было все исправить, она бы непременно исправила. Несмотря на все его грехи.

Оля проскользнула мимо отца:

– Мама, мы обедать будем?

– Будем, только чуть позже, – кивнула Вера. – Если голодна, возьми блины на кухне. Нам с папой надо поговорить.

Тот подтвердил:

– Надо.

Вера встала и направилась к выходу. Глеб посторонился, пропуская жену, и отметил, что она как-то изменилась. Вроде и одета в извечную рубашку и джинсы, светлые волосы забраны в хвост, но что-то уже не так.

Вера вышла на крыльцо, Глеб последовал за ней. Она тщательно закрыла за собой двери, кивнула в сторону небольшой лавочки, которую пару недель назад перетащила с заднего двора под окно, ошкурила и покрасила.

– Присаживайся.

Глеб внимательно осмотрел лавочку, сел. Вера пристроилась рядом.

– Начинай, – попросила Вера.

– Знаешь, я хотел тебя убить, – чистосердечно признался Глеб, автоматическим жестом заправляя прядь за ухо.

Вера кивнула:

– Я понимаю. Я тебя тоже.

– Из-за измен?

– Да.

– Некрасиво с моей стороны, но против природы не попрешь, а ты…

– Замолчи. Я больше не хочу это слушать.

– Хорошо. Я дурак, возможно, болен, вон Дэвид Духовны от сексоголизма даже лечился, ну а ты-то как могла так со мной поступить?

– Мне требовалось увезти Олю. Я не хочу, чтобы она жила как я.

– А ты плохо жила? – возмутился Глеб.

– Я жила ни плохо ни хорошо, но это был мой выбор. А она должна сделать свой.

– Но ты лишила ее этого выбора! Почему мы не могли сесть и обо всем откровенно поговорить? Оля бы сама решила…

Вера закатила глаза и махнула рукой:

– Да перестань ты. Какая пятнадцатилетняя девчонка откажется от перспективы управлять миром? И маминым словам о загубленной жизни она не поверит, пока на своей шкуре не испытает.

– Да о чем ты?

– О том, что у Оли действительно есть дар. Не только предсказывать будущее, но и лечить людей и даже губить их. Понимаешь?

– Охренеть. Правда?

– Да, правда. А теперь давай представим, что бы Оля сделала, например, с теми, кто попытался ее сжечь?

– Что? – подскочил Глеб. – Никто ее не сжигал!