Виринея, ты вернулась?

– Отличная книга, Вера Григорьевна, дадите почитать? – не поворачивая головы, поинтересовался он.

– Борис Вольдемарович, я же сказала «нет», – сложив руки на груди, Вера прислонилась к косяку.

– Ах, Вера Григорьевна, знали бы вы, сколько раз я это слышал за свою жизнь. И что? Где бы я был, если бы всегда верил всем на слово?

– Моему слову можете верить, Борис Вольдемарович. – Вера сделала два шага по направлению к столу и протянула руку. – Хотела сегодня дочитать, не возражаете? – кивнула на книгу.

Борис продолжал держать потрепанный томик в руках. Улыбка сошла и дружелюбный тон неуловимо, но изменился.

– Возражаю, Вера Григорьевна. – Борис поднялся со стула и приблизился. Невысокий, худощавый, с выраженным комплексом Наполеона. Вера почти одного роста с ним. И хотя она не переносила вторжения в собственное пространство и сразу хотела оттолкнуть приблизившегося человека, но подняла на Бориса глаза и решила перетерпеть. С таким можно обращаться только как с диким животным – ни в коем случае не показывать страха, иначе сожрет с потрохами.

– Может быть, я неверно выразился или вы не так меня поняли, но я бы хотел, чтобы с завтрашнего дня вы работали только на меня. Стали персональным консультантом, – отчеканил Борис.

– Я не консультирую, обратитесь к Глебу, – отрезала Вера.

– Бросьте, Вера Григорьевна. Это даже нелепо. Зеркальце обманное зачем в комнату поставили? – Борис издевательски ухмыльнулся.

– За мужем наблюдать. Скучаю, знаете ли, без него каждую секунду. Прям дышать не могу.

Борис не выдержал и рассмеялся без малейшего намека на веселье, удивительным образом не меняя выражения лица.

– Вера Григорьевна, не глупите. Не хотелось бы портить с вами отношения, мы ведь почти стали друзьями. Вы даже согласились принять подарок. Я думал, мы поняли друг друга.

– Ваш подарок стоит на парковке возле вашего офиса, я предпочитаю ходить пешком, как я вам и сказала. – Вера сделала попытку обойти Бориса, но тот схватил ее за руку и привлек к себе.

– Если я сказал, что станешь работать на меня, значит, так и будет, – прошипел он ей в лицо.

– А если я сказала «нет», то на всех языках мира это означает «нет».

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.

– Зачем вам Глеб Николаевич? – Борис вдруг сделал шаг назад, снова навесил на лицо приветливую улыбку, но руку Веры не выпустил.

– Странный вопрос, – искренне удивилась Вера, – это мой муж.

– Ну зачем вам муж-изменщик, Вера Григорьевна? Вы молодая красивая женщина, гоните его, – вкрадчиво пропел Борис.

– Что, – не поняла та, – это новый способ склонить меня к сотрудничеству? Мелко играете, Борис Вольдемарович.

– Да бросьте, вы-то наверняка в курсе. – Борис пристально всмотрелся ей в лицо. Не может быть, чтобы не знала.

– Не понимаю, о чем вы говорите. – Тон Веры изменился, в нем зазвучали стальные нотки.

– Вера Григорьевна, ну не может быть, чтобы вы не знали, что почти каждый вечер, в районе девяти, ваш муж снимает девицу и отправляется в гостиницу «Метрополь». Девицы каждый раз разные, надо отметить. В гостинице проводят пару часов, после чего возвращается к вам. Понимаю, современные нравы, острота в отношениях и все такое, но вам-то это зачем?

– Вы врете! – Щеки Веры запылали. – Быть такого не может.

Борис достал из кармана телефон, порывшись, вывел на экран фотографию и сунул Вере под нос.

– Узнаете? А вот еще одна и еще одна. Не дурите, Вера Григорьевна. Я, по крайней мере, не обещаю верности до гробовой доски. Это будет чисто деловое партнерство.

Вера, неожиданно проявив силу, вырвала руку. Обогнув Бориса, с трудом взяла книгу со стола, словно взвалила на себя все тяжести мира, и направилась к двери.

– Убирайтесь. И никогда не приходите сюда. Мы больше с вами не работаем, – отчеканила она, остановившись на пороге.

Борису понадобилась пара секунд, чтобы прийти в себя, отряхнуть пиджак и снова навесить на лицо дежурное выражение.

– А чай у вас дерьмо, Вера Григорьевна. Зато варенье вкусное, рецептом поделитесь?

– Всего доброго, Борис Вольдемарович.

Вера вышла из кабинета, достала из заднего кармана джинсов мобильный телефон и набрала номер дочери. Сейчас она просто не могла позволить себе думать о Глебе и тех фото, что показал Борис. Вера увидела причину своей утренней тревоги. И это было гораздо хуже измены мужа.

Глава 8

Оля ошиблась. Она не единственная знала о том, что на четвертом этаже существует подсобка, облюбованная ею в качестве убежища. По причине смерти Тимура учительница отменила последний урок, и дети разбрелись по домам. Но не все. Серега с Русланом, Ленкой и Василисой поднялись на четвертый этаж. Васька трусливо сбежал домой. Состояние шока четверых ребят сменилось гневом. Не отличаясь способностью выстраивать причинно-следственные связи, они считали Олю виновной в гибели друга и горели желанием ей отомстить.

– Выходи! – Рустик забарабанил в дверь.