Виртуальная история: альтернативы и предположения

Если бы Америка осталась британской, судьба чернокожих рабов, вероятно, тоже сложилась бы совершенно иначе. Белые колонисты сочли предательством принятое в ноябре 1775 г. решение губернатора Вирджинии лорда Данмора об эмансипации рабов, встающих на сторону британцев,[422] однако, помимо насущной военной необходимости, этот эпизод также демонстрировал быструю эволюцию мнений в Британии по вопросу о рабском труде. Подобным образом, в то время как многие группы в колониях оставались ожесточенно антикатолическими, что напоминало о травмах семнадцатого века, британское общественное мнение уже склонялось к отмене ограничений для католиков. В 1772 г. вердикт лорда Мэнсфилда по делу Сомерсета на основании общего права раз и навсегда разрубил оковы чернокожих рабов в Англии. Поскольку британская Америка открыто признавала права англичан, тот же самый принцип рано или поздно был бы принят и в колониях. Сколько бы это заняло? В рамках империи верховная политическая власть метрополии в сочетании с мощью королевского флота была способна положить конец работорговле после принятия законов 1806–1811 гг. и приступить к эмансипации рабов в заморских британских владениях после принятия законов 1833 г.; в Америке политические реалии вынудили Джефферсона удалить осуждение рабовладения из первой версии Декларации независимости. Чернокожие колонисты, которые сражались на стороне короны в период Войны за независимость (а таких было немало), сражались не просто так[423]. Историки спорят, была ли американская война 1860-х гг., в сущности, обусловлена рабовладением или же ее спровоцировали разногласия по вопросу о праве подчиненных юрисдикций противостоять доктрине сэра Уильяма Блэкстоуна о неделимости и безусловности государственного суверенитета посредством сецессии. Как бы то ни было, события 1860-х гг. можно считать второй американской гражданской войной, которая вернулась к проблемам, не решенным в ходе первой. Если бы в 1770-х все сложилось иначе, вполне вероятно, что открылись бы пути к компромиссу, что избавило бы североамериканский континент от второй великой катастрофы.

Длинная тень трансатлантического гипотетического сценария

Гипотетические сценарии исхода революции анализировали не только британцы и бывшие колонисты, но и европейские наблюдатели. Французский политэкономист Тюрго в составленном в апреле 1776 г. меморандуме написал, что в результате конфликта, скорее всего, появится независимая Америка, однако если исход войны будет иным, объем британских военных ресурсов, направленных в колонии, неизбежно приведет к британскому завоеванию всего континента от Ньюфаундленда до Панамы, вытеснению французов из Луизианы и испанцев из Мексики[424]. Трансатлантический мир и торговля способствовали бы экономическому развитию и росту численности населения британских колоний в Америке: если бы не случилось войны 1776–1783 гг., которая разорила колониальную экономику и затормозила ее развитие на десятки лет, богатство и мощь либертарианского североатлантического государства, возможно, привели бы к мелиористской реформе, а не к философской революции во Франции. Это так очевидно, что обычно не заслуживает и упоминания: если бы Американская революция не приняла той формы, которую она приняла в 1776–1783 гг., крайне маловероятно, что французское государство пошатнулось бы под тяжестью невыносимой фискальной ноши и окончательно рухнуло в 1788–1789 гг.

Этот гипотетический сценарий так масштабен и так далек от фактического исхода революции, что он теряет связь с историческими изысканиями. При анализе гипотетических сценариев не стоит забывать о лазейке, которую предоставляет мысль о том, что если бы не была допущена ошибка, если бы не случилось досадного промаха, все было бы хорошо, а человечество оказалось бы избавлено от ненужных конфликтов и вступило бы в золотой век мирного развития. Оглядываясь назад из 1914 или 1939 гг., британские наблюдатели вполне могут жалеть о прекрасной упущенной возможности создать мирное и процветающее североатлантическое англоязычное государство, сплоченное в своей приверженности ценностям свободы и коммерции. В либеральной вигской традиции английской историографии этот сценарий мог показаться правдоподобным при признании Американской революции ошибкой британской политики – и конкретнее личной неудачей Георга III, – которой вполне можно было бы избежать. Однако это объяснение становится все менее вероятным. Даже если бы в 1770-х удалось избежать конфликта, что было выполнимо, это не гарантировало бы будущее спокойствие на неопределенный срок.