Виртуальная кровь

Ароматные волосы щекочут губы. Я чувствую горячее дыхание, чувствую ее животную страсть, стремление отдаться мне, забыться и раствориться в огне, чтобы не помнить ни о чем. Провожу рукой по спине, и она податливо выгибается ко мне, призывно раскрывая губы для поцелуя. Что такое безумная страсть? Думаете, это возможность обладать красивой женщиной? Нет, мы вместе уже больше пяти лет.

Безумная страсть — это когда красивая женщина послушным воском тает в руках, отвечая стоном на каждую твою ласку, а ты знаешь, что завтра можешь потерять эту женщину навсегда.

* * *

Наши самолеты не похожи на самолеты прошлого века. С тех пор, как пилоты, управляющие машинами, «осели» на земле, в командных центрах, самолеты здорово изменились. Железная птица выносит совсем не такие нагрузки, которые мог бы вынести человек. Уже не нужен хвост, стабилизирующий полет, отпала необходимость в крыльях — самолеты все меньше и меньше напоминают птиц. А, кстати, все больше напоминают собой те летающие тарелки пришельцев, что мучили землян своим обликом и загадочными появлениями в прошлом веке. Мы и называем эти хреновины — «тарелками».

Двигатель с переменным вектором тяги укреплен на внешнем радиусе корпуса, причем вся установка с соплом может легко скользить на своих креплениях по наружной кромке самолета, что позволяет достичь совершенно фантастических показателей в маневрировании, выписывать кренделя, которые и не снились обычным «птичкам». Переместив двигатель вбок, на девяносто градусов, можно дать тягу, а железное корыто будет вынуждено очень резко сменить вектор движения с продольного на боковой, поперечный. Ничего подобного не смог бы выдержать самолет прошлого — у него отвалились бы крылья. Но, впрочем, еще раньше по кабине размазало бы пилота.

Я люблю двухдвигательные модели летающих кораблей, это позволяет выполнять немыслимые фигуры в воздухе. Каждый двигатель перемещается по своему полозу, расположенному на внешней кромке блюдца, каждый двигатель имеет свою регулируемую тягу. С помощью двух таких движков я могу выписывать в небе совершенно неожиданные пируэты. Ну и, конечно же, нельзя сбрасывать со счета двигатель вертикальной тяги, расположенный прямо под брюхом, рядом с рисунком скорпиона. Современная машина привела бы в ужас летчика прошлого. Поэтому ничего удивительного нет в том, что быстрее всего овладели чудом техники дети компьютерного века — те, кто привык ко всяким невозможным конструкциям еще в молодости, забавляясь игрушками. До того, как ви-реальность — VR — стала основой современного боя.

Самолеты научились выполнять такие фигуры, что запросто могли бы размазать пилота-человека по кабине. Теперь мы все уравнены в возможностях — те, кто способен выносить перегрузки, и те, кто неспособен. Самое главное ныне — умение и опыт. Иногда новички спрашивают — почему же самолетами управляют люди, а не компьютеры? Когда-то я тоже не мог понять этого. Ведь компьютеры всегда считают быстрее человека. Однако, ответ пришел ко мне легко и просто, когда я вспомнил игры в компьютерном клубе. Любой мальчишка знает, что, когда играешь не против живого противника, а против машины, можно задать самый высокий уровень сложности компьютерной программе, но однажды ты научишься обыгрывать железную лоханку. И вот с того дня, когда ты научишься обыгрывать — у нее больше не будет никаких шансов справиться с тобой.

Мы стали другими, нежели пилоты двадцатого века. Мы пьем утренний кофе в кругу семьи и не кормим вшей на передовой, мы воюем по часам, по распорядку, напоминая собой немецкую армию прошлого века, мы не знаем врага в лицо и редко оплакиваем погибших, так как редко умираем сами. Мы живем в своем, придуманном инженерами и программистами мире, виртуальном мире 3-D. Но мы по-прежнему проливаем настоящую кровь…

Я шел по летному полю, вдоль длинного ряда раскрашенных в боевые цвета машин.

Сегодня я должен найти противоядие. Очень сильный враг уже ждет меня. Я чувствую это. Вчера мы сделали жертву, чтобы удержать призрачное равновесие. Но то был лишь временный выход. Сегодня все решится.

Судьба нашей страны поставлена на карту. Кто будет господствовать в небе — тот победит в схватке. Таков старый закон войн. Правда, сейчас он приобрел немного другой вид. Но, тем не менее, наземные войска противоборствующих сторон ждут, чем закончится наша мясорубка в воздухе. Если терять машины с такой скоростью как вчера, моя война закончится через два дня… Потом в бой пойдут моторизованные наземные корпуса. Я представил себе управляемые танки, бронемашины, ждущие своего часа. Механических солдат — стальных, не знающих пощады роботов, ожидающих лишь команды «вперед!» И людей, что замерли у своих боевых пультов, в таких же центрах управления, как наш. Только центры, в отличие от нашего, называются «центры управления войсками». В этом вся разница.

Я вошел в ЦУП третьего сектора.

— Капитан Попов, — Какой все-таки обольстительный голос у нашей девушки-информатора! Если бы я не был женат, она бы точно лежала у меня в койке.