Виртуальная реальность (СИ)

Самого кинозала как такового не было, и в виртуалфликт можно было попасть из любого места, достаточно подать заявку и подтвердить бронь. В нужный момент тело переключается на транслируемый сюжет, и зрители во время просмотра сами становятся героями картины. Исказить транслируемый сюжет нельзя, все слова и необходимые действия транслируются прямо в мозг, поэтому и ощущаемые переживания кажутся настоящими и происходящими с тобой, ты словно во сне, в управляемом сне.

— Короче, вот смотри: «Мастер и Маргарита» — все главные роли свободны, а второстепенные, заняты. Знаешь, почему? — Спросила Ира.

— Ну главные герои там кто? Злодеи и эта самая Маргарита, она там голая весь фильм расхаживает, вероятно поэтому никому не хочется ни голым ходить, ни играть за команду плохих.

— А вот и нет, это все поклонники Гарри Поттера! Они во всем виноваты! Ты про обнаженных женщин вспомнил, а вот главное, про то, как они на метлах летают — упомянуть забыл, — сказала и рассмеялась девочка.

— И что, они там весь фильм на метлах летают?

— Да, а что ты хотел от массовки? Это главным героям нельзя от сценария отступать, а массовка делает, что хочет. Они после того, как Берлиозу трамваем голову отрывает, воруют ее и потом ей в квидич играют, как мячом. Вот поэтому все главные роли и свободны. Ну так что, давай? Только я ни Маргаритой, ни Гелой быть не хочу, пусть кто угодно другой расхаживает в неглиже. Я могу Воланда сыграть или Бегемота. А ты за кого?

— Ну, раз за плохих играем, тогда я или Коровьевым буду, или Бегемотом, или Абаддоном. Давай, регистрироваться, что ли? Ира с Димой выбрали себе роли Воланда и кота, остальные роли быстро разобрали тени любителей Поттера, и виртуалфликт начался.

…Так кто ж ты, наконец? — Я — часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо. Гете. «Фауст»

«Знойный воздух сгустился, и соткался из этого воздуха прозрачный гражданин престранного вида. На маленькой головке жокейский картузик, клетчатый кургузый воздушный же пиджачок… Гражданин ростом в сажень, но в плечах узок, худ неимоверно, и физиономия, прошу заметить, глумливая.»

Призрачный гражданин исчез, а на скамейке задыхаясь от жары остались сидеть Берлиоз и Бездомный. Ира мельком скользнула по их лицам и тут же поняла, насколько глупы, мелочны и жадны эти люди и как жалки они со своими потугами влезть в вечность, дорога в которую для них может быть только одна — любым способом уцепившись за славу чего-то или кого-то великого. Память о них может остаться только если их путь пересечет чужую славу, и не важно под каким углом будет это пресечение. Ведь помнят люди о Понтии Пилате и Иуде из Кириафа. Они не хуже и не лучше этих двух деятелей искусства, которыми заинтересовалась Ирина.

В теле Воланда Ира чувствовала себя уверенным и даже более того могущественным человеком, которому настолько скучно, что ради забавы хочется проучить не только этих бумагомарак, проучить все прогнившее общество, потерявшее страх и веру в настоящую силу, людей, поклоняющихся власти и деньгам.

И она легкой походкой направилась по алее навстречу приключениям. Ее левый, зеленый глаз, сверкал абсолютным безумием, а правый был пуст, черен и мертв. Заграничный серый костюм и гармоничные туфли подчеркивали исключительный вкус, изысканность и свободу, которыми располагал Воланд. Он действительно волен делать все, что ему заблагорассудится. Он — главная персона, а все остальных — просто свита. Ира лихо заломила серый берет на ухо и, опираясь на трость с набалдашником в виде головы пуделя, подошла к скамейке с друзьями.

— Извините меня, пожалуйста, — заговорила она мужским голосом, изображая акцент, но не коверкая слов, — что я, не будучи знаком, позволяю себе… но предмет вашей ученой беседы настолько интересен, что…

Поначалу Иру все забавляло. Она подсела на скамейку к обреченным приятелям, стала наигранно расспрашивать их о Боге и их взглядах на веру, и в конце концов сама стала рассказывать историю об Иешуа и Понтии Пилате. В этот момент она перенеслась в то далекое время и незримо присутствовала на допросе. Понтию Пилату нездоровилось, у него жутко болела голова. Это было заметно по черному облачку, зависшему над головой Пилата, над правой частью его черепа.

Облачко вращалось, выедая способность здраво мыслить. Иру это начинало раздражать. Когда же допрашиваемый Иешуа сказал про головную боль и то, что она скоро исчезнет, она не стала ждать, а протянув руку скомкала облачко, и боль исчезла, голова Понтия Пилата просветлела, и он с большим оживлением заговорил с подсудимым.

Вот только Ира стала уставать от этой истории, ей хотелось действий, а не быть молчаливым наблюдателем. Тот, кто жаждет зла, а совершает благо, пронеслось в ее голове.

Нет, все не так! Нет ничего кроме времени и наблюдателя. И если, по мнению наблюдателя, время течет слишком медленно, наблюдатель начинает себя развлекать различными способами.

Вот Дима, он сейчас вообще не в сюжете, чем интересно он занят?