Виртуальность

-- Ну что ты, мой мальчик! Неужели ты веришь в эту бумажку? Нам нужны надежные гарантии, -- счастливо улыбнулась Велга.

Ее лицо отделилось от тела и приблизилось к Новику. Оно было так близко, что он ощущал ее дыхание. Дыхание Велги стало прерывистым и частым. Она вдыхала его запах, словно собиралась проглотить.

-- Мы ведь можем сделать это по-хорошему, не правда ли? -- губы Велги приблизились. Дмитрий ощутил поцелуй на своих губах. И он не мог сказать, что поцелуй Велги был ему не приятен. Рука Велги легла ему на грудь. Дмитрий ощутил скольжение ее ноготков вниз и почувствовал, как напрягся его член.

-- Расслабься, тебе будет хорошо со мной, -- Велга прильнула к нему всем телом. Она была живая, мягкая и теплая.

-- Ну же... Не стой как голый мальчик, -- пальцы Велги проникли под свод его пальцев и нежно обхватили напрягшийся член.

-- Помоги мне освободиться от этого, -- попросила Велга, расстегивая молнию на своем черном костюме.

Руки Васильева потянули застежку ее костюма. Застежка заскользила по небольшой упругой груди, увлекая материю костюма к гладковыбритому лобку Велги.

-- Ну иди же ко мне... -- застонала Велга.

Дмитрий обнял ее гибкое тело. Держа в объятиях друг друга, они перевернулись в воздухе и застыли в полуторах метрах от пола. Тяжести тел больше не существовало.

-- Милый мой, хороший, иди ко мне... -- шептала Велга. Ее ноги обхватили его бедра. Руки Велги скользили по его ягодицам, спине, плечам, голове -- по всему телу Дмитрия. Он чувствовал раскрытую поверхность ее бедер. Ее влажное нутро жаждало принять его. "Это не картон. Не может быть, чтобы был картон", -подумал Дмитрий. Велга обняла его за шею. Ее пальцы крепко сомкнулись на его затылке.

-- Войди в меня, мой мальчик. И прости за то, что я должна сделать, -- нежно прошептала она ему на ухо.

Мощный разряд электрического тока ударил Дмитрию в затылок. Ослепительная вспышка молнией пронеслась в голове, а затем наступила черная ночь. Спикер на пульте тревожно пискнул. Светящаяся точка осциллографа метнулась в последней синусоиде и скатилась в длинную прямую. Включился пискливый метроном. На дисплее побежали большие красные цифры секундомера. "Большой Брат" стирал память Дмитрия Васильева.

Ирина сидела у пульта. Она наблюдала по монитору всю эту сцену. Ее палец лежал на красной кнопке дефибриллятора, и она думала, что будет, если она пропустит еще одну минуту. Этот Васильев оказался такой же похотливой скотиной, как и другие. И в эту минуту Ирина впервые поняла, что не любит свою работу. За кого ее тут держат? За проститутку, за какого-то агента по специальным поручениям?

Таймер приближался к одной минуте сорока секундам. Жалобно пищал метроном. Ирина мстительно выждала еще десять секунд и нажала красную кнопку на пульте. Тело Васильева сотрясли электрические разряды. Один, другой, третий... Датчик длинно пискнул, и на осциллографе вырисовалась почти идеальная синусоида. Сердце Васильева вновь забилось.

"Вероятность стирания участков памяти - 70%" -- сообщил компьютер.

"Луцкий будет недоволен", -- подумала Ирина. Но больше рисковать она не хотела. Васильев тяжело заворочался в клетке. Он лежал параллельно полу, в том же положении, в котором застала его клиническая смерть. В голове у него мутилось, и страшно тошнило. Кто-то стащил с его головы шлем, и он почувствовал резкий запах нашатырного спирта. От этого запаха его вывернуло на изнанку. На блестящее ограждение клетки полетели куски блевотины.

-- Как самочувствие? -- спросила Ирина.

Она включила механизмы сервопривода, и Васильев занял вертикальное положение. Он разевал рот, как рыба, но говорить не мог.

Ирина прикоснулась к кнопке вызова охраны. В дверях появились два дюжих охранника.

-- Положите его на диван. Пусть отдохнет.

Охранники вытащили Васильева из клетки и положили на диван. Ирина поднесла ему стакан с водой и какую-то таблетку в пластиковом стаканчике.

-- Выпейте, и все пройдет. Но если вам очень плохо, я вызову доктора.

-- Не надо доктора, -- пробормотал Васильев. Язык его слушался плохо.

-- Как я сюда попал? -- полутемная комната расплывалась и пульсировала в его глазах. Васильеву казалось, что он только что сидел дома и смотрел телевизор.

-- Об этом вам лучше забыть, -- сказала Ирина и обратилась к охранникам:

-- Отвезите его домой. И не забудьте снять с него костюм. Теперь его придется отдать в чистку, -- Ирина презрительно скосила взгляд на дорогой костюм виртуальной реальности, перепачканный рвотой и еще какими-то подозрительными пятнами в области паха.

Глава 8. Продолженное существование

-- Давай, брат, познакомимся. Меня зовут Вова.

-- А я -- Петро. Давай, Вован, разливай! Еще на посошок и за то, чтобы все наши трудные дни закончились сегодня!

Они остановились у какой-то забегаловки и пили прямо в машине. Точнее в Васильева просто вливали какую-то огненную воду, а он ее покорно проглатывал. Его все время тошнило, и тогда охранники открывали в машине дверь, давая ему проблеваться. Никакая закуска в Васильева не лезла. Он раскинулся на заднем сиденье машины и ничего уже не воспринимал.