Виртуальные связи

Общая сумма хищений с аккаунтов в интерактивной игре «Путь воина» составила более чем сто восемьдесят тысяч рублей.

* * *

Алексей сидел за столом и пялился в монитор. Он не искал чего-то определенного, он просто скользил от одной бессмысленной новости к другой. Политический и экономический разделы были употреблены им в первые же двадцать минут бодрствования и не сказали ничего нового или интересного. Теперь он читал все, на что падал глаз. Так начинался любой день Алексея. Он открывал глаза, он был жаворонком, а не совой, поэтому его глаза открывались куда раньше глаз его жены. Так что он открывал глаза, несколько минут смотрел в окно, расположенное прямо напротив кровати. Иногда это было не очень удобно, яркие лучи били прямо в комнату, с шести утра заливая светом всю их супружескую кровать. Это жена была помешана на солнечной стороне, на море света, от которого повышалось настроение… Начиталась в Сети какой-то дряни об эндорфинах и солнце, а Алексей из-за солнечного света по утрам не мог разобрать букв на экране своего IPad. Яркость гаджета была несравнима с солнечным светом. Солнечные лучи заставляют даже белесый свет от ксеноновых фар выглядеть тусклой, еле заметной керосинкой.

Если день был солнечным, Алексей просыпался, брал IPad и шел в ванную комнату. Да, это идиотизм, даже на толчке сидеть и пялиться в экран. Но Алексей новости любил и не представлял себе дня без того, чтобы не окунуться в гущу новостной шелухи. Признаться честно, без ежедневного браузинга он чувствовал себя как бы… в изоляции, что ли. Это была странная потребность – читать новости. Он читал их все, сравнивал разные материалы на разных сайтах. Ругался, если журналисты лепили откровенную фигню.

…золото Америки, хранящееся в резервных хранилищах Форт-Нокса, – поддельное.

Американцы снова всех обдурили…

– Какая глупость! – сказал он вслух. – Любой спектрометр тут же покажет разницу.

Рядом с Алексеем не было никого, и поэтому никто не отреагировал на его фразу, не стал поддерживать разговор. Он, конечно, был бессмысленным, этот разговор об американском золоте из вольфрама. Но тишина нервировала Алексея. Солнца не было, зимой солнце не то чтобы всходит – выползает из-за горизонта, кутаясь в облака. А в такие дни, как сегодня, всходили одни только облака, никакого солнца. Москва была укрыта толстым слоем непогоды, которая периодически прорывалась через дырявые тучи и смешивала остатки пространства в снежный вихрь.

Алексей лежал в кровати, с IPad в руках, а рядом никого не было. Жена не пришла ночевать – это было странно. Об этом следовало подумать, но Алексей решил для начала почитать новости. Убаюкивающие строчки мелькали перед глазами.

…Доллар упал на 5 копеек, евро потерял 1 копейку…

…Сайт одноклассников стал причиной разводов в 80 000 семей…

Алексей встал, положил гаджет на тумбочку и прошел в кухню. Тарелки все еще валялись в раковине, грязный стакан с недопитым чаем стоял на кухонной тумбе. Есть не хотелось. Не в том дело, что он утратил навыки и не мог бы пожарить себе яичницу. Не так уж долго он был женат, не так уж хорошо готовила его жена, чтобы не бросить на сковородку пару яиц. Просто не было аппетита. Надо было ехать на работу, причем пешком по непогоде, ведь машина-то осталась у жены.

– Мы снимаем квартиру, поэтому не ездим в отпуск. У меня уже три года одни и те же сапоги. А на машине ты мне ездить вообще не даешь! Можно подумать, она только твоя, – негодовала Машка.

В чем-то она была права. К машине Алексей относился трепетно. Взял в кредит, долго выбирал. Полгода, наверное. Секретки поставил. А жена водит так, что хочется закрыть глаза и выпрыгнуть на ходу.

– Да бери ты ее, пожалуйста, – кричал Алексей, но, конечно, лукавил.

Женщина за рулем… Оказалось, все совсем не так очевидно. Машка водила аккуратно. Он ей тачку фактически отдал, и что? Машка не пришла ночевать. А он должен стоять в кухне и смотреть на грязные тарелки. И думать, что это ее отсутствие должно означать. И готовить себе завтрак, который он совсем не хотел есть. Все это было категорически неправильно.

– Проверю почту, – пробормотал Алексей, развернулся и вышел из кухни.

Дело было не в завтраке, конечно. С Машкой что-то происходило, а у Алексея не было ни желания, ни сил заниматься этим.

– Оставь меня в покое! – говорил он ей.

Но он же, в общем, не это имел в виду. У него столько проблем. А у Машки столько желаний. Столько глупостей в ее маленькой глупой голове. И не скажешь, что ей двадцать восемь лет. Скорее пятнадцать. Переходный возраст.