Виртуальные встречи

Погнутый прут заманчиво красовался на задах, у грязной канавы – как раз там, где не стоило опасаться свидетелей преступления. Да, проникновение на чужую территорию – преступление. Только вряд ли Турищев, обнаружив Катю, сдаст ее полиции. Это сделало бы его смешным, чего он боится пуще смерти. Он может только оскорбить ее и выгнать, а подобное Катя уже вчера пережила – и ничего, прекрасно себя чувствует. Она была возбуждена и даже улыбалась, пролезая в довольно широкую щель.

Слава богу, это был сад, а не привычный нынче кусок голой земли, расчерченный грядками. Катя, таясь за деревьями и кустами, осторожно кралась по направлению к смутно просвечивающей беседке. Приблизившись, она застыла, стараясь не дышать, поскольку заметила силуэт Турищева. Писатель почему-то не сидел, а почти лежал на скамейке. Прошло несколько минут, показавшихся Кате вечностью, однако он не пошевелился. Спит? В такой неудобной позе? Маловероятно. Или ему плохо? Сердце, например. Ох, как неудачно! Кате страшно не хотелось показываться Турищеву на глаза. Он, разумеется, решит, что она явилась умолять о прощении. Только этого не хватало! Но вдруг человеку действительно плохо и надо вызвать врача? Не оставлять же его помирать исключительно потому, что он – редкостный гад? И Катя, все еще зачем-то соблюдая осторожность, сунула голову в беседку.

Турищев никак не среагировал на подобную фамильярность, хотя глаза его были открыты. Катя почувствовала, как у нее стучит в висках. Потом сказала себе: «Надо», – и прикоснулась к руке Турищева. Холодная, но не слишком. Правда, на улице теплынь. Где-то тут должен прощупываться пульс… должен, однако не прощупывается. Еще бы – затылок писателя разбит в кровь. Господи, как же она сразу не заметила? Он мертв! «Ну ты и влипла, – вслух произнесла Катя. – Кретинка недоразвитая!»

Думалось почему-то не о Турищеве, а о себе. Катя не слишком высоко ценила нынешнюю милицию, переименование которой в полицию вряд ли отразилось на сути. Расхлябанные мужчины с дубинками, собирающие дань с торгующих семечками старушек и лебезящие перед власть имущими, не вызывали желания довериться. Разумеется, они не станут обременять себя раздумьями. Вчера Катю уволили из-за Турищева, а сегодня она по непонятным причинам является к нему на дачу – и пожалуйста, обнаруживает труп. Ее лепету о чате и Осведомленном вряд ли кто поверит. Приехала, дабы отомстить – что и выполнила. Предумышленное убийство. Более щадящий вариант – приехала просить прощения и, не получив такового, действовала в состоянии аффекта. Все зависит от того, привезла ли она орудие преступления с собой или подыскала на месте. Катя огляделась. Самым странным и нелепым почему-то показался аккуратно свернутый галстук, лежащий рядом с писателем на скамейке. Тяжелого предмета рядом не наблюдалось.

Катя обошла беседку кругом и заметила увесистый булыжник, который явно недавно передвигали. Перевернув его, она увидела кровь. Вот и орудие преступления. В ужасе отскочив, Катя вернулась в беседку. Не разумнее ли сбежать? Турищеву уже не поможешь, зато себе навредишь. Пускай его обнаружит Лайма, с нее как с гуся вода. О, черт! А если Катю кто-то запомнил? Она дважды была на станции, четверть часа дорожным столбом торчала на переезде и вдобавок долго бродила вокруг дачи. Сбежав, она подтвердит свою вину. Увы, ничего не остается, кроме как вызвать милицию… то есть полицию? Нет, все же милицию – ну, не в силах она именовать их по-новому, хоть ты тресни.

Катя судорожно стала рыться в сумке, выуживая мобильник. Когда надо, никогда его не найдешь! Наконец в ярости вывалила содержимое прямо на землю. Идиотка, последняя идиотка! Угораздило же забыть его именно сегодня…

Она стояла на коленях, обозревая кучу собственных вещей, и вдруг увидела под скамейкой что-то блестящее. Телефон в вульгарном золоченом футляре. Протянула руку и набрала номер. Катя как-то не задумывалась, чей это сотовый и откуда он взялся. Требовалось позвонить в милицию – и позвонила, а остальное неважно.

– Я обнаружила труп, – нервно сообщила Катя, решив, что начинать надо с главного. Однако, похоже, приоритеты она расставила неверно.

– Кто вы? – спросили ее вместо того, чтобы поинтересоваться именем трупа.

Катя ответила – а что оставалось? Последовал второй вопрос:

– Где вы?

«Они явно считают, что я – это основное, а убитый – несущественная деталь», – недовольно подумала Катя, объясняя, что находится в Репино около дачи писателя Турищева.

– Турищев? – скептически уточнил голос, явно сомневаясь в существовании писателя с подобной фамилией.

– Его псевдоним – Арт Тур, – раздраженно поведала Катя. – Читали?

– Конечно, – оживился неизвестный. – Так что у него на даче?

– Его мертвое тело, – буркнула Катя, все больше злясь на себя, что не сбежала. – Или я зря позвонила? Вам неинтересно?

– Девушка, не кладите трубку! – Собеседник наконец-то взволновался. – Вы хотите сказать, тело самого Арт Тура?

– Да, хочу.

– Он умер?

– Наверное. Пульса я не нашла.

– Вы позвонили в «скорую»?