Виртуальный меч Сталина (СИ)

«В создаваемых соединениях совершенно не предусматривались артиллерийские части, инженерно–саперные, разведывательные подразделения а также корпусной тыл. Управление корпуса фактически состояло из небольшой группы офицеров, предназначавшейся для координации боевых действий бригад [4, с.29].

Впоследствии, правда, количество танков в бригаде достигло 65, а в корпусе 270 танков и САУ, что несколько превысило их количество в довоенном батальоне и полку. А так называемая танковая армия насчитывала около 800 танков и САУ, что было меньше, чем в довоенном корпусе. Подобное явление имело место только у нас. И в Англии, и в США, и в Германии танковые соединения соответствовали своим названиям. Британская бригада, например, включала три танковых полка и насчитывала 260 танков [2, с.3]. Кривошеев сравнивает наши танковые и механизированные корпуса не с немецкими корпусами, а с немецкими дивизиями.

«Из показателей таблицы 160 следует, что советский танковый корпус в составе трех танковых бригад и одной мотострелковой бригады в 1943–1944 гг. уступал немецкой танковой дивизии по боевым возможностям и лишь к концу войны и лишь к концу войны сравнялся с ней [12, с.422].

Что за корпус такой, что дивизии уступает? Историки не дают вразумительного объяснения этому. Поэтому придется дать свое. Перед войной у нас было 30 мехкорпусов, в них 61 танковая и 31 моторизованная дивизия, в них 153 танковых полка. Плюс 9 танковых полков кавалерийских дивизий. По штату корпусом положено командовать генерал–лейтенанту, дивизией — генерал–майору, полком — полковнику. Было принято, что вначале давали должность, а лишь потом, по выслуге лет соответствующее ей звание. То есть нормально было, когда полком командовал майор, а дивизией полковник. Но вот если генералу или полковнику дать под командование батальон, это его сильно обидит. Да и должностной оклад будет не соответствовать, его представлениям, и очередного звания ему присваивать будет нельзя. Стимул исчезает. В стрелковых войсках после начала войны шел бурный рост. Только за 1941 г. было вновь сформировано 379 стрелковых и кавалерийских дивизий. Поэтому там наблюдалась нехватка командного состава. А вот в танковых войсках было наоборот. После уничтожения корпусов и дивизий куда–то надо было пристроить прорву танковых генералов и полковников. Конечно, можно послать их в пехоту, причем даже с повышением, и часто так и делали, но это было нерационально. Все же они обладали определенной суммой знаний именно в своей, танковой области. Поэтому и приняли решение, окрестить танковый батальон танковой бригадой, танковый полк танковым корпусом, а танковый корпус танковой армией. Интересно, а если бы создали такое соединение, какое предлагал Романенко в 1940 г., то как бы его назвали? Танковым фронтом?

Когда говорят, что наши западные союзники не имели танковых корпусов и танковых армий, это надо воспринимать критически. В действительности, скажем в американской бронетанковой дивизии в 1941 г. насчитывалось 375 танков и 222 САУ, что в сумме дает 597 единиц — почти как в нашей танковой армии! Правда, в последствии дивизии сократили, и в них стало по 269 танков и 54 САУ, что больше, чем в советском корпусе [3, с.2]. В Великобритании же, у Эль — Аламейна и Кана использовались корпуса (10-й и 8-й), которые хоть и именовались армейскими, но включали по три бронетанковые дивизии, то есть более чем по 1000 танков. Но именовать их армиями у англичан резона не было. У нас же был прямой резон: чтобы полковнику командовать батальоном, а генералу полком было незазорно. Даже появилась перспектива повышения в звании.

Аналогичная ситуация и в артиллерии. Вот такой разговор происходит между Сталиным и Вороновым:

«— Сколько дивизионов сможете сформировать?

— Десять по шестнадцать орудий в каждом.

— Это, конечно, мало. Хотя бы еще столько же… — Он задумался. — Слушайте, а что если мы эти дивизионы назовем полками?

Я стал возражать, какой же это полк из шестнадцати пушек?