Виртуальный Подонок 3

Здесь оказалось еще трое. Меня швырнули в центр зала, где я почему-то замер, как муха в янтаре. Меня словно парализовало. Глаза продолжали работать, так что, еще раз окинув взглядом комнату, я обнаружил под ногами наливающуюся огнем пентаграмму.

— Ну охренеть, — вырвалось у меня.

Глава 48. Люби и саночки возить

Говорить могу — уже хорошо, как, впрочем, и дышать. А вот руки-ноги замерли под самыми невероятными углами. Не говоря уже про корпус. Странно, что я вообще сохраняю относительно вертикальное положение в такой нелепой позе. Значит, это не моё сознание от тела отключено, меня реально удерживает в неподвижности какая-то физическая сила.

Обратная сторона дьявольской неуловимости? Я все-таки оказался в ловушке без выхода, в которую с самого начала так боялся угодить. Но страха не было, а вот злости — сколько угодно. Трое мордоворотов во главе с бритоголовым сразу же развернулись и свалили. Понятное дело — шестерки. А вот кто эти трое оставшихся? Верхушка Койпера?

— Неслабо его покорежило. А я до конца не верил, что ты не гонишь, — самый толстый из трех издал странное кряхтение, видимо означающее у него смех.

Щеки у толстяка свисали складками, так что вид он имел весьма отвратный. Я скосил взгляд на того, к кому он обращался. Сухощавый жизнерадостный старичок. Никогда бы не сказал, что такой способен на похищение несовершеннолетнего меня.

— Когда я загонялся, парни? — оскалился поджарый в добродушной улыбке. — Желание в обмен на душу, век воли не видать! Мамой клянусь.

Криминальный авторитет или шпана-переросток? Может этот, как его? Приблатненный? На Земле и не такие раритеты случаются. Да и Марс местами та еще клоака.

— Любое? — брезгливо поморщился третий, разглядывая меня, словно диковинную зверушку.

Этот выглядел классически — мужичок за пятьдесят. Ничем не примечательный. Но взгляд какой-то скучный. Пресыщенный жизнью сноб. Как-то не тянет эта троица на койперовцев. От слова совсем. Судя по пентаграмме, весьма детальной копии той, что расположена в аду, это Влад расстарался. Больше некому. А значит ничего хорошего ждать не приходится. Эта сволочь наверняка подыскала самых отмороженных тварей по мою душу.

— Я этого шкета первый раз вижу, откуда ж мне знать? Давай проверим.

Мда, последние надежды на секретность накрылись медным тазом. А чего я ожидал, закрывая в аду реального человека? Что он будет молчать? Так он и помалкивал. В виртуале. А в реале оказался весьма разговорчивым.

Тем временем линии пентаграммы у меня под ногами продолжали едва заметно наливаться багрянцем. Я почувствовал, что уже не замер в сплошном затвердевшем бетоне, а словно застрял в сугробе, только не холодном. Скорее даже в муке. Да, внутри целой горы муки. Вокруг тела появились зазоры, как будто она утрамбовалась, и я теперь мог чуть-чуть шевельнуться. Обнадеживает.

— Слышь, фраерок, ты любые желания исполняешь? — блатной окинул мою позу припадочного насмешливым взглядом.

— Могу посоветовать, кто может, — ответил я не менее радостно. — Джины — ваше все! Не знаю кто и что вам про меня наврал, но я обычный старшеклассник.

— Ну да, ну да. Под ногами у тебя обычная роспись под хохлому, а замер ты от восторга. Мы все правильно поняли? — щеки толстяка затряслись от смеха.

— Не тупи, колись давай. Тебя про реал предупредили? Так вот, это не страшилка для малолеток. Подружек мы твоих давно вычислили, а через них и на тебя скоро выйдем. Или на упакованных предков надеешься? Так мы и на них управу найдем. Хорошей химии плевать, чье тело ушло в переработку, — утомленный жизнью заметно оживился и с интересом смотрел мне прямо в глаза.

За девчонками следили и даже вышли на них в реале. Вот ведь козлы. И что делать? То, что эти трое заслужили отправиться в ад — сто процентов. Но когда они там окажутся, им это сильно не понравится, и вот тогда-то начнется настоящая жесть.

Меня им не достать, из этой ловушки я, думаю, выберусь. Система не для того мне столько плюшек отсыпала, чтобы вот так вот слить. Это если я все правильно понимаю.

В конце концов, можно просто отправиться в ад, а оттуда на последнюю точку возрождения. Можно умереть и тогда у меня будет на выбор любая из пяти. Можно дождаться, пока паралич совсем спадет, и испытать пентаграмму на прочность. Кстати, я уже могу сжать руку в кулак, что не ускользнуло от всех троих. Да, ребята, поторопитесь. А то я что-то все злее и злее.

Мысль, что пентаграмма меня не выпустит, или что я буду возрождаться в ней пока не рехнусь, я старался гнать куда подальше. Не хватало еще показать похитителям страх. Такие сразу в горло вцепятся.

Будем считать, что я им не по зубам. К тому же можно не сомневаться, что, узнав о том, кем является моя мама, они тут же обосруться и мгновенно утратят к ней интерес. Внутрисистемные безопасники уже разок показали зубки. Отец с матерью частенько спорил на эту тему. Он вроде бы знал тех отморозков и считал их просто борцами за независимость, перегнувшими палку.