Виртуальный путь к счастью (СИ)

ДжонХун поднял глаза откуда-то от изгиба шеи своей девушки и увидел меня. Мы уставились с ним друг на друга сквозь прореху в толпе. Наши взгляды промчались по воздушному коридору и сцепились, тут же оттолкнувшись, не переборов один другой. Меня проняла мелкая дрожь. Было жарко, но я почувствовала себя зябко, как от дуновения сквозняка. Лидер подождал, не отведу ли я взгляд, но я не могла совладать с собой и найти другой объект для наблюдения. Чуть отстранившись от спутницы, он перевел левую руку с её талии на подбородок и, мягко приподняв, впился губами в её губы. Горячо, сочно, вызывающе. Я заскрежетала зубами, не успев остановить напряжение челюсти. Он ведь специально это сделал! На показ! Для меня! Мои губы затряслись. Глаза с трудом соскользнули в сторону с глубокого и затяжного поцелуя. Невозможно, невыносимо! Я не люблю его больше, я его ненавижу! Да!

Я, наконец-то, очнулась от этого видения, посмотрев на ХонКи. Он замолчал, не то ожидая от меня ответа, не то реакции. Я не знала, что он говорил, поэтому ничем не могла его порадовать. Но на глаза мои хотели набежать слезы, и я не желала, чтобы в этом шуме и веселье их хоть кто-то увидел.

- Извини, мне нужно в туалет, - вяло изобразила я улыбку и, проталкиваясь через спины, плечи и руки, покинула танцпол.

Оказавшись в женской уборной, я брызнула себе в лицо холодной воды, запоздало вспомнив, что у меня была подводка на глазах и тушь. Посмотрев на себя в зеркало, я увидела, что они смазались и, включив теплую воду, полностью стерла макияж, вместо того, чтобы его подправить. Мне уже не очень хотелось как-то для кого-то выглядеть. На душе почему-то стало холодно и пусто. Высушив руки под сушилкой, я зашла в кабинку и закрылась. Слезы, рвавшиеся наружу ещё пять минут назад, не шли. Веселье тоже прошло. Я чувствовала себя никак. Я снова потерялась в происходящем. Человек, из-за которого я чуть не свела счеты с жизнью, по глупости, конечно, по-прежнему плевать на меня хотел, а я, как последняя дура, по-прежнему почему-то реагировала на него и зависела от его присутствия. Хотя, когда его не было рядом, я его даже совсем забывала. На что я обрекла себя, согласившись встречаться с СынХеном? На вечное присутствие рядом ДжонХуна. Я осознавала это, но не понимала до конца, как это тяжело будет на деле. Неужели где-то в глубине, в самых потаенных своих мыслишках, я надеялась, что если буду вертеться поблизости, то он влюбится в меня и будет умолять простить его? Нет, я не верила сама себе, что я смела думать об этом. Это всё не для меня, не моё. Нужно было сказать СынХену, что у него нет шансов. Не потому, что у него их не было – нет, они были и большие – а потому, что это нас обоих спасло бы от ненужных волнений и мучений. Без друг друга мы бы быстрее пришли в себя.

Нет, кого я обманываю! Без СынХена мне было бы совсем плохо. Он был мне нужен. Зачем именно я не знала, но без него я уже, кажется, не могла. Почему он не захотел остаться просто хорошим другом? Чтобы я могла позвонить ему, поплакаться, пожаловаться, поделиться чем-нибудь. Впрочем, для этого у меня были подруги. Так зачем же он? Мне льстило, что я кому-то нравлюсь? Поэтому я держала его и не говорила честно, что ДжонХун мне небезразличен, как и раньше? Нет, что за пьяный бред. Честно признаваясь самой себе – СынХен мне был очень симпатичен, и я хотела, чтобы он был моим парнем. Не потому что он звезда и это круто, а потому что он буквально спас меня в тяжелый период жизни и был настолько хорошим человеком, что если бы я и могла кого-то полюбить, если бы хотела кого-то полюбить, то это был бы он.

Что касается ДжонХуна, на самом деле, складывалась странная ситуация. Он мне был абсолютно не нужен, и последние почти три недели я думала лишь о СынХене, не вспомнив о нем ни разу. Но стоило ему предстать перед глазами, как мозг мой мне больше не подчинялся, сердце учащенно билось, а… какой ужас и позор, а тело хотело его объятий. Но я и раньше была влюблена лишь в картинку! Когда не знала, что он и Лидер – это одно и тоже. И я продолжала мечтать об этой картинке, видя в ней идеал мужской красоты для себя. Но ведь невозможно же любить прекрасную статую или картину в музее? Вот так и нужно отнестись к ДжонХуну.

Сколько времени я просидела в размышлениях в этой кабинке, я не знала, но когда услышала голос СынХена, поняла, что провалилась здесь на излишне долгие минуты. Или часы? Он звал меня и искал. Боже, он вошел в женский туалет! Я поднялась, одернув платье, и открыла дверцу, высунувшись. Он остановил верчение головой в поисках меня, и мы посмотрели друг на друга.

- С тобой всё в порядке? – тихо спросил он. Тут музыку почти не было слышно и можно было говорить спокойно, не напрягая голосовых связок.

- Мне стало дурно, - покачала я головой – извини, что заставила волноваться.

- Ничего, но лучше бы сказала, что тебе не хорошо, - СынХен подошел ко мне и несмело провел рукой по плечу – а сейчас, уже лучше?

- Да, вроде прошло, - улыбнулась я – нужно скорее выйти, а то тебя отсюда выгонят.