Виртуальный свет

– Уорбэйби просто мальчик на побегушках. Наемный работник. Его привлекают, «Интенсекьюр» его привлекает, когда дела идут наперекосяк. А они всегда наперекосяк. Всегда у них что-нибудь наперекосяк.

Райделл оценил обстановку. Судя по всему, Ар-Ви стоит в широком центральном проходе молла. Все, сколько видно, витрины либо заколочены, либо густо закрашены белым. Проход крытый. Или даже подземный.

– Так что же, очки пропали в гостинице, гостиницу охраняет «Интенсекьюр», «Интенсекьюр» не справился с делом сам и кликнул на помощь Люциуса Уорбэйби?

Он взглянул на Шеветту. Сфинкс. Или что-то вроде хромированной хреновины, какими украшали капоты древних автомобилей. Только ни на камне, ни на металле не бывает таких вот пупырышков, как на ее бедре. Гусиная кожа. А ведь точно мы под землей – вон какая холодина.

– А знаешь что, умник?

– Что?

– Ты не знаешь ни хрена про ни хрена. Сколько бы я тебе ни рассказывал, ты не сумеешь понять ситуацию. Ситуация слишком масштабна для понимания таких, как ты. Ты просто не умеешь мыслить такими понятиями. «Интенсекьюр» принадлежит той же самой компании, что и информация в этих очках.

– Сингапур, – кивнул Райделл. – И «Дэйтамерика» тоже принадлежит Сингапуру.

– Но ты никогда этого не докажешь. Конгресс и тот не смог.

– Крысы! Ты только посмотри.

– Опять мозги мне засираешь…

Последняя из трех крыс исчезла в магазине с диким названием «Провал». Дырка там какая-то или что? Провал.

– He-а. Я их видел.

– А ты знаешь, что тебя и не было бы здесь, на этом месте, не вздумай Люциус дважды в рот долбаный Уорбэйби покататься на роликовых коньках?

– Как это?

– Колено он расшиб себе, коленную чашечку. Уорбэйби расшибает себе колено, не может сидеть за рулем, а в результате ты оказываешься здесь. Задумайся над этим, вникни. История, весьма характерная для позднего, загнивающего капитализма, или тебе так не кажется?

– Характерная для чего?

– Они вас что, в академии этой долбаной вообще ничему не учили?

– Учили, – вздохнул Райделл. – Много чему учили.

А в частности – как вести себя со свихнутыми придурками, буде ты попадешь к ним в заложники, только вот трудно вспомнить все эти мудрые советы. Не спорь с ними, не возражай, дай им выговориться, как только замолкнут – скажи что-нибудь и снова слушай. Да, что-то в этом роде.

– А чего это все так переполошились из-за этих очков?

– Они хотят перестроить Сан-Франциско. Полностью, снизу доверху, как Токио. Для начала врежут в существующую инфраструктуру решетку из семнадцати комплексов. Восьмидесятиэтажные административно-жилые корпуса и еще подземный цоколь, тоже жилой. Полная автономность, самообеспечение. Управляемые параболические зеркала, парогенераторы. Ультрамодерные здания. Они будут жрать свое говно.

– Кто будет жрать говно?

– Здания. Их вырастят, Райделл, вырастят, понимаешь? Как в Токио. Или как этот туннель.

– «Санфлауэр», – сказала Шеветта и тут же осеклась.

– Я вижу, что кто-то совал свой нос… – (Желтые искры.)

– Слышь, а вообще-то… – (Как там учили разговаривать с вооруженными психами?)

– Да?

– А чего тогда весь этот шухер? В чем проблема? Хотят строить – ну и пусть себе строят.

– Проблема, – Лавлесс начал расстегивать рубашку, – состоит в том, что у города, подобного Сан-Франциско, примерно столько же понимания, куда он хочет двигаться и куда он должен двигаться, сколько у тебя. То есть – до прискорбия мало. Есть люди – миллионы людей, – которые возмутятся самим уже фактом, что такой план существует. А еще – торговля недвижимостью.

– Торговля недвижимостью?

– Ты знаешь три главных соображения, учитываемых при покупке недвижимости?

Безволосая, покрытая искусственным загаром грудь Лавлесса лоснилась от пота.

– Три?

– Место, место, – Лавлесс поучительно поднял палец, – и еще раз место.

– Чего-то я не врубаюсь.

– И не врубишься. Никогда. А вот люди с деньгами, люди, знающие, что нужно покупать, люди, видевшие планы начальной застройки, – они врубятся. Врубятся так, что даже щепки не полетят. Они приберут к рукам все.

(Очень, очень интересно!)

– Так ты что, смотрел? – невинно поинтересовался Райделл.

– В Мехико-Сити, – кивнул Лавлесс. – Он оставил их в номере. Не имел права, ни в коем случае.

– Но ведь ты тоже не имел права смотреть? – сорвалось у Райделла.

Несмотря на промозглый холод, Лавлесс обливался потом, вся его лимфатическая система – или что уж там этим заведует – пошла вразнос. Он часто смаргивал и стряхивал пот со лба.

– Я сделал свою работу. Делал свою работу. Работы, задания. И я, и мой отец. Ты не видел, как они там живут. В компаундах. Здесь, здешние, они и понятия не имеют, что можно получить за деньги. Они не знают, что такое настоящие деньги. Они живут как боги, они, в этих компаундах. И старики – некоторым из них за сто…