Виртуальный зять из деревни Гадюкино

– Дай Бог! – дочка часто повторяла имя Бога, хотя, как и я, в церковь не ходила и из молитв знала только «Отче наш». Она считала, что бог живёт внутри нас. У Вадима и вовсе не было веры, как говорят, ни в Бога, ни в чёрта, ни в предсказания, а тем более, в сны. Он был воинствующим атеистом. Зная его позицию, я никогда при нём не поднимала подобные темы. Зачем? Переубедить нельзя, а поверить во что-то человек может только сам.

Алёнка, как я уже упоминала, смерть невестки переживала долго и глубоко. Она вдруг представила, что будет с её детьми, если она со своими постоянными головными болями и позвоночником сляжет, и решила взять себя в руки. Она обзвонила несколько тренажёрных залов и нашла элитный клуб не только с тренажёрами, но и с бассейнами, открытым и закрытым. Вадим её поддержал и даже выделил денег. Я давно заметила, что у них в семье вопрос с деньгами выглядит странно. Алёнка зарабатывает и тратит на всю семью, а Вадим отдаёт ей какую-то часть, остальные, количество их Алёна никогда не знала, он оставлял себе. Тратил их на свои поездки и приобретение спортивного инвентаря, причём, дорогостоящего. Но это их семейное дело, я не вмешивалась.

Для преодоления очередного кризиса в нашей большой семье каждый делал то, что считал для себя наиболее приемлемым – мы уехали на квартиру, Алёнка занялась восстановлением своего пошатнувшегося здоровья, а Вадим всё чаще уезжал по делам в Курск. Я перестала даже пытаться собрать всех домочадцев на общий разговор. Что это изменит?

Весной, когда наступила пора заниматься привычными садово-огородными делами, мы с Сашей вернулись на усадьбу. Внуки не отходили от нас ни на шаг, Алёнка приготовила праздничный ужин, а Вадим был в командировке. Алёнка немного повеселела, и мне показалось, что без нас они как-то преодолели те разногласия, которые у них были в последнее время. В первый вечер я не стала разговаривать с ней на больную тему. Мы с мужем с головой окунулись в домашние дела… А потом случилось то, с чего я начала свою исповедь.

«Я не умею плакать. Не совсем, конечно, но меня точно нельзя назвать сентиментальной барышней, которая по поводу и без повода может всплакнуть или лить слёзы рекой. Жизнь в детстве обошлась со мной сурово, именно поэтому я поставила себе цель – быть сильной, независимой, стойкой и самостоятельной. Женскую слабость не признавала. И что же? Оказалось, что мужчины любят именно слабых женщин, они их оберегают, холят и помогают во всём. Сильные всю жизнь тащат на своих хрупких плечах – дом, хозяйство, детей, работу и… мужа. Как правило, у сильной женщины в браке именно она становится примером для подражания у своих детей. Так произошло и у меня. Дочка выросла с независимым характером, лидер по натуре, ответственная. энергичная, готовая по первому зову броситься на помощь, не важно, родственник это или просто знакомый. Она тоже не любит плакать, хотя с её развитой интуицией и сострадательностью были в её жизни периоды, когда она не могла сдержать слёз. Вот и в тот летний день, когда ничего, или почти ничего, не предвещало беды, моя дочь, да и я вместе с ней, плакали навзрыд. Мы не ожидали, что жизнь в один миг может разлететься, как осколки разбитого зеркала…»

– Мама, он уходит! Совсем уходит! – крикнула дочь с отчаянием, спускаясь со второго этажа.

– Алёнушка, кто уходит? – я старалась выиграть время, чтобы осмыслить то, что услышала.

– Мама, у него другая женщина! В Курске! Он с ней встречается больше двух лет! Они вместе в команде по стрельбе из лука… Она моложе на одиннадцать лет и у неё дочь…Господи, что же это такое! Как он мог? – дочка бросилась в мои объятия и зарыдала. Мы стояли с ней посредине кухни и плакали так, что из кабинета вышел Саша:

– Что тут случилось?

Алёнка всхлипывала, размазывала слёзы по щекам и не могла ничего ответить отцу.

– Вадим уходит из семьи, – ответила я, не веря сама в то, что сказала.

– Как это уходит? Куда?

– Уезжает в Курск к любовнице. – Алёнка тихо произнесла сквозь всхлипывания.

– А дети? Он о них подумал? Они же ещё маленькие!? – Саша сжал кулаки.

– Он сказал, что сам вырос без отца, поэтому детей не бросит, будет к ним приезжать.

– Нам с ним поговорить? – спросила я.

– Нет, он сказал, что всё уже решил и уговаривать его бесполезно, – сквозь слёзы ответила Алёнка.

– Подожди, дочь, ты сказала, что он с ней давно встречается? Больше двух лет? Так это получается, что ты ухаживала за его бабушкой, меняла ей памперсы и пелёнки, а он в это время миловался с любовницей? Какой подонок! Мразь! Никогда бы не подумала, что так можно опуститься… Бедная бабушка Шура, она бы такого не пережила…

– Да при чём тут бабушка! У меня муж из семьи уходит! Что я детям скажу? Как я дальше жить буду? Я ведь его люблю! – Алёнка кричала и плакала одновременно.