Вирус

«Нулевой» пациент был зарегистрирован за неделю до того, как заболела Сонечка. А первые продажи «Формуцика» начались спустя неделю после смерти Сони. То есть две недели. Конечно, при условии, что «Формуцик» не заявился раньше со всеми регистрационными документами. Я попробовал найти такую информацию, но для этого требуется регистрация в личном кабинете на сайте Росздравнадзора. Видимо, эта информация недоступна для обычных граждан.

Но не для журналистов!

Я написал письмо своему коллеге Стивену Уоткерсу, который занимается добычей таких вот сведений, используя ресурсы, доступ к которым имеют только узкие специалисты. Стивен прислал результаты запроса через полчаса – я даже не успел занести все найденные сведения в блокнот, чтобы ничего не упустить.

«Формуцик» регистрирует компания «Фармбест», официальный дистрибьютор лаборатории NH, которая самостоятельно свои лекарства в аптеки не продает. Конечно, для того, чтобы самостоятельно заниматься дистрибьюцией продукции, необходимо иметь не только склады во всех странах мира, но еще и логистический ресурс – транспорт! А еще это огромный штат оптовых продавцов, логистов, офисных и складских работников… Это совершенно другой бизнес.

На часах было почти семь утра. Деловой звонок можно сделать только через полтора часа, в половине девятого. Но, может быть, Викуля уже не спит? Я написал ей сообщение, а сам отправился в душ. Когда я с повязанным вокруг бедер полотенцем вышел из ванной, мой телефон разрывался. Викуля не просто позвонила мне пять раз, она написала дюжину сообщений, последнее из которых было: «Ты же знаешь, что я не люблю, когда меня спрашивают, могу ли я сейчас говорить, а потом трубку не берут?!». Я улыбнулся: Викуля в своем репертуаре.

– Доброе утро, – промурлыкала она, ответив после первого гудка.

– Еще так рано, а ты не спишь?

– Я деловая девушка, а деловые девушки не спят до двенадцати, – ответила Викуля. – А ты чего так рано? Уже освоился в часовых поясах?

– Конечно, я же давно в Москве! У меня к тебе деловой запрос.

– Внимательно слушаю.

– Мне нужно узнать, через кого в России работает «Фармбест», крупный дистрибьютор иностранных лекарств. Можешь выяснить?

– Могу, и это будет бесплатно. А вот связать тебя с ней я не смогу. Не мой уровень совершенно.

– То есть ты знаешь?

– Знаю. Лаура Висконт. Фармацевты и сотовые операторы – ее стихия. У нее все соответствующие министерские яйца в кулаке. Как ты понимаешь, птица не нашего с тобой полета.

– Что, совсем туго с ней?

– Она в розыске почти везде, и так было всегда. Но она свободно перемещается и по Москве, и по Лондону. В общем, борзая бабенка, с кучей денег и стальными нервами.

– И как мне к ней подобраться?

– А зачем?

– Мне нужно понять, как она организовала продажу лекарства от гриппа NH23 без регистрации в России.

Викуля ненадолго замолчала.

– Викуля? Алло?

– Это из-за твоей дочери? – спросила она.

– Да.

– Так ты за этим приехал? Пытаешься найти кого-то и в чем-то обвинить?

– Нет. Я просто хочу понять.

– Макс, твоя Сонечка была просто потрясающей девчушкой. Она была лучиком солнца не только для тебя. Для всех нас. Я ее очень любила, я вспоминаю ее и хожу на кладбище, кладу цветочки. Та женщина, которую ты нанял, делает все на совесть: там всегда чисто. И мы часто там видимся с Алиной. Это горе, это ужасное горе, мой дорогой Макс! Но прошу тебя, оставь это в прошлом. Висконт и ее дела опасны, ты можешь пострадать. Уже ничего не исправить, уже никого не спасти…

От Викулиных слов у меня пережало горло.

– Нет, Викуля, – просипел я, откашлялся и сказал уже нормальным голосом: – Там что-то было, неспроста все это. И я во всем разберусь. Ничего в прошлом я оставлять не буду. Я должен был раньше все это сделать, но не сделал. Зато сейчас у меня есть и время, и силы.

– Я не стану тебе помогать забираться в могилу.

– И не надо. Хорошего тебе дня.

– Макс, постой…

Но я не стал дослушивать и просто положил трубку.

Да, Сонечки больше нет. Но это не значит, что ее не нужно защищать.

Ее и всех остальных, кто может пострадать.

Игорь, 16 марта года

«Как же я ненавижу это все, – думал Игорь, глядя на длинную очередь из приехавших вместе с ним туристов у окошка паспортного контроля. – Неужели нельзя сделать это автоматическим? Чтобы было удобно, легко и быстро? Да, есть террористы, есть чертова туча эмигрантов, которые используют поддельные паспорта. Но технологии скачут вперед с невероятной скоростью, так почему нельзя сделать так, чтобы не только человеческий интеллект улавливал обман? Почему компьютеры все еще этому не научили? И потом, в самолете туча времени, которое тратится впустую. Нужно сажать на рейс всех этих таможенников, чтобы они все делали в полете, экономили время и себе, и людям!»