Вирус

Сигрид видела и других людей с такими же детскими колясками, но обувь на ребенке была точно такой же, какую Лиса носила несколько лет: белые кеды с красными полосками на боку и синими липучками. И желтая футболка с Молнией Маккуином тоже была ей знакома.

А потом из машины выскочила мамина подруга и ударами разогнала каких-то ужасных птиц, и тогда она увидела его. Нильса. Нильс, который всегда хотел играть с ними, хотя ему было всего три годика, и чаще всего он только мешал им, если не считать тех игр, когда они позволяли ему быть Снеговиком Олафом из «Холодного сердца». Он никогда не жаловался, и это было прекрасно, потому что Лиса и Сигрид всегда спорили, кто из них будет Эльзой.

Но теперь у него нет глаз, думает она. Глаз нет, зато на щеке есть большущая черная дыра, из которой будет выпадать еда, когда он начнет есть.

Она кричит, когда они уезжают прочь. Кричит и плачет, потому что папа Нильса остается лежать на дороге. Аманда не убрала его, зато откатила в сторону ту страшную детскую коляску, в которой сидел безглазый Нильс с дыркой в щеке. От этих мыслей у Сигрид начинается истерика. Она трясется и плачет, а мама лихорадочно гладит ее по голове и приговаривает:

– Ну же, солнышко, успокойся, не надо, все будет хорошо. Вот увидишь…

– Прекрати! – гневно кричит Сигрид и отталкивает мать. – Прекрати повторять это, ты прекрасно знаешь, что это неправда!

И тут же расстраивается, когда понимает, что случайно ударила маму по больной руке. Сигрид начинает плакать от стыда, ярости и собственной беспомощности.

Впереди появляется вода. Она узнает пейзаж, но не может понять, где они находятся. Сигрид кажется, что она очень грязная. Ей хочется убежать, спрятаться и побыть в одиночестве. Но с одной стороны сидит мама, а с другой – Аманда и странный мальчик, который недавно присоединился к ним. От голода у Сигрид болят живот и голова, и она чувствует себя самым несчастным существом на Земле.

– Я хочу к папе! – ревет она. – Я не хочу с тобой, хочу к папе!

После этих слов она еще долго не решается посмотреть маме в глаза и упорно рассматривает грязный, протертый насквозь коврик на полу.

Никто не проронил ни слова. Похоже, весь мир затих. Сигрид становится стыдно. Она понимает, что сказала страшные вещи.

– Я знаю, – слышит она хриплый голос матери. – Я все понимаю…

Снова наступает тишина. Сигрид видит, что Аманда тоже расстроилась и не знает, куда девать свои руки. Она то хватается за руль, то вцепляется ими в свои колени.

– Но ты должна понимать: это не моя вина, что папы здесь нет. Если б я могла выбирать, я бы хотела, чтобы сейчас вместо меня рядом с тобой сидел папа. Не потому, что он любил тебя больше, чем я… Никто не может любить тебя больше, чем я. Но я хотела бы, чтобы он был здесь, потому что он бы лучше защитил тебя, чем я.

Мама шмыгает носом.

– А я… какой из меня толк, – говорит она, рассмеявшись безрадостным смехом. – Я даже добраться до тебя не смогла, не сломав себе руку.

Сигрид молчит. Они сидят рядом и смотрят на воду. Сигрид снова узнает место. На противоположном берегу виднеется поросший лесом скалистый склон, на котором стоят три многоэтажки.

– Ну что? – спрашивает Аманда и кивает в сторону многоэтажек. – Попробуем?

Сигрид наблюдает за тем, как они переглядываются, а потом переводит взгляд на мост.

Мать пожимает плечами:

– Даже отсюда видно, что на нем много машин. Думаю, он заблокирован. Но мы можем попробовать проехать по велосипедной дорожке, она идет отдельно.

– Давайте попробуем. Чем быстрее мы выберемся с этого богом забытого острова, тем лучше, – отвечает она.

Аманда

По второстепенным дорогам они едут в сторону района Наска через Данвикстулл. Метров за сто до выезда на шоссе Аманда видит, что дорога забита машинами до самого Лондонского виадука, возле которого пришвартован паром «Викинг». Объехать затор невозможно.

– Дальше нам придется идти пешком – говорит она. – В каждой второй машине лежат мертвецы, так что с поиском ключей проблем не должно возникнуть.

Айрис несогласно мотает головой:

– Надо оставаться в фургоне. В нем безопаснее. Попробуй проехать по велосипедной дорожке. Если не получится, то пойдем пешком.

Они едут к парковке у бизнес-отеля в конце моста. Отсюда нет прямого съезда на шоссе, зато есть пандус, ведущий на велодорожку на мосту.

– Поднимайся по нему. Велодорожка отделена высоким ограждением, поэтому вряд ли на нее кто-нибудь заехал.

Они въезжают на разводной мост по крутому подъему и убеждаются, что Айрис была права. Пешеходная и велосипедная дорожки свободны.

– Надо быстрее ехать, – говорит Айрис. – Только не забывай, что эта часть моста не предназначена для машин. Купание в канале не входит в мои планы.

– Если мост обрушится, то вода будет не самой большой проблемой, – говорит Аманда, но на всякий случай опускает боковое стекло. Надейся на лучшее, готовься к худшему, думает она. В фильмах люди тонут, потому что давление мешает им открыть дверь.