Вирус

Эта точка – настоящее! За ним – неопределенное будущее, решил Дмитрий. Зарождаясь в далеком прошлом, материнская ветвь, бесконечно разветвляясь, уходит в недостижимое будущее.

Восхищение, переходящее в состояние, близкое к щенячьему восторгу, сменилось липким холодным страхом, сковавшим каждую клетку тела. Один на один с Бесконечностью, над Вселенной и временем – попробуй оставаться спокойным! Нет привычного голоса Тромба, звучащего в голове, нет рядом заводного, бодрого Славки. Светка, родная и обожаемая, бесконечно далекая, затерялась в одной из сверкающих нитей миров.

Дмитрий сосредоточился для прыжка, но не смог преодолеть искушения еще мгновение полюбоваться сводящей с ума красотой.

Взгляд застрял.

Некоторое время он с восхищением и ужасом взирал на Хронодендрид. В очередной раз попробовал отвести глаза – не удалось, не смог выдержать сосущей пустоты, возникающей в душе, как только взгляд отклонялся от Древа Времен.

Он был уверен, что в любой момент может прыгнуть в любой из миров, но пытаясь двигаться в пространстве, вдруг понял, что абсолютно беспомощен: сколько угодно шевели руками, ногами, но перемещаться – увы, никак.

– Славка, ты где?! – мысленно заорал Дмитрий, с надеждой глядя на Хронодендрид.

Прислушался к вибрации сверкающей в темноте паутины и услышал далекую, тихую мысль:

– Подключи всех и спроси!

Очень осторожное мысленное прикосновение, едва появившись в голове, исчезло. Дмитрий привык к мысленным разговорам с Тромбом, но тот, кто проник в его голову сейчас, совершенно не походил на шумного воина.

– Не понял! Кого подключить? Ты кто?

– Я? – удивленный голос приблизился из темноты. В голове, где-то перед глазами, на миг возникло знакомое лицо. И не просто знакомое. Это было его лицо. Точная копия.

– Потемкин Дмитрий собственной персоной, – представился собеседник. – Как там дедушка Трофим, бегает? – улыбнулось альтер-эго, и Дмитрий, вспоминая операцию на сердце деда, узнал голос вовремя объявившегося помощника.

– Ты можешь прыгать по мирам Древа Времен? – вопросом на вопрос ответил он.

– Нет. Это можешь только ты. Я могу лишь смотреть. Точнее, подглядывать, но уж больно слово обидное… и потому пусть будет – смотреть. Сейчас ты послал мне запрос на подключение, и я законнектился, – двойник говорил спокойно, как бы констатируя факты. – Таким же образом ты можешь подключить остальные свои «Я» из других миров и задать свой вопрос.

Вот что имел в виду Тромб, когда утверждал, что он, Дмитрий Потемкин, способен стать сервером в любой сети – даже человеческой. Каким-то непонятным образом его сознание соединилось с сознанием двойника из другого мира.

Голова гудела от мыслей: «Двойник? Это не двойник – это я! Не может быть! Если он родился в другом мире, то должен отличаться от меня, пусть только на один сдвинувшийся не в ту сторону атом, на одну частицу, – продолжил размышлять Дмитрий, стараясь успокоиться. – Должен отличаться. А может быть, изменений и отличий очень много? Лицо худое – кожа да кости. Совсем не похож. Ну а если различий много, то это уже не я. Все зависит от того, насколько далеко разошлись наши миры на Древе Времен. С ума сойти! И почему я подключился именно к этому двойнику, дублю, отражению? – сморщив лоб, Дмитрий тряхнул головой, пытаясь хоть как-то идентифицировать мысленного собеседника. – С одним запутался, а что будет, если еще кто-то подсоединится? Нужно срочно придумывать термины! Может, нумеровать их по мере подключения?»

– Согласен, на «ПервоДима», – словно прочитав его мысли, улыбнулся двойник, и в голову пушечным ядром ударил информационный пакет.

Дмитрий ощутил легкое дуновение: данные, распаковываясь, выстраивались в сложную и удивительно красивую, логически совершенную структуру. Он уже перестал удивляться своим ощущениям. Привыкнув к тому, что информация может пахнуть, иметь текстуру, окраску, температуру и даже вкус, он впервые ощутил по настоящему красивую, греющую душу. Век живи – век учись! Но, как говорит Анатолий, все равно умрешь от несварения желудка.