Вирус Кагуя: креатор

Гостьи развернулись и Ева спросила:

– Куда идти?

– Не понял? – растерянно спросил Ричард.

– Мы готовы идти к лесному озеру, – пояснила Брук.

Мужчина немного постоял, потом кивнул и распахнул перед дамами дверь.

В жилом корпусе было немноголюдно. Разведчики готовились к празднованию или просто гуляли, радуясь выходному дню.

В сопровождении незнакомок Ричард пересек парковку, заставленную аэроциклами, и начал огибать спортивный комплекс. Здесь людей было много. Мужчины занимались на улице на специальных площадках.

– А можно сразу углубиться в лес? – с тревогой спросила Брук.

Ричард кивнул и резко повернул влево. Девушки старались идти непренужденно, но все выдавало волнение. Только когда жилая территория Разведывательного отделения была скрыта густым кустарником, женщины смогли расслабиться.

– До сих пор не верю, что ты смогла меня на это уговорить, – шепотом ругалась на дочку Брук.

– Вот и не шла бы со мной. Я и одна прекрасно бы справилась, – огрызнулась Ева.

– Если Дамиан узнает…

– Дамиан? – перебил Ричард, – Я видел его на табло, он биологичесий донор Спасителя Любовь.

– Отец Любы, – подтвердила Ева.

Мужчина замолчал и продолжил путь. Он слушал, как всю дорогу Брук, не переставая, шепотом ругалась на Еву. Та отпиралась и иногда грубила. Никогда прежде мужчина не наблюдал такого странного отношения между людьми. Ему было непонятно, почему подросток позволяет себе так грубо разговаривать с воспитателем, и зачем Креатор Брук помогает этой неблагодарной девушке.

Через полчаса пути по еле ощутимой тропинке путники пришли к лесному озеру.

– Здесь так красиво! – восхищенно сказала Ева и пошла к воде.

Брук и Ричард остались стоять на месте. У мужчины в голове роилось множество вопросов, но из-за смущения он не знал, как начать разговор. Брук стояла рядом и боялась, что, как только начнет беседу, Ричард станет задавать вопросы, но решиться ответить на них Брук не могла. Так они и стояли, украдкой поглядывая друг на друга и сгорая от смущения.

Ситуацию разрядила Ева. Со свойственной подростковому возрасту небрежностью девушка подошла к Ричарду и, достав из рюкзака книгу, протянула мужчине.

– Принесла тебе твою любимую книгу.

Ричард удивился и начал листать издание. Поскольку прошлое знакомство с художественной литературой было стерто из памяти, мужчина удивился и спросил:

– Про что здесь написано… Очень странная аннотация.

– Про графа Монте Кристо, – ответила Ева и нахмурилась.

– Кто это? Первый раз слышу, – удивился мужчина и закрыл книгу.

И тут произошло нечто странное. Ева внезапно поменялась в лице. На глазах девушки выступили слезы.

– Ты, правда, ничего не помнишь? – дрожащим голосом спросила девушка.

– Что я должен помнить?

– Меня, – выпалила девушка и по щекам покатились слезы.

Креатор Брук подошла и обняла дочь.

– Я же говорила, он ничего не вспомнит, – утешала женщина.

– Мне казалось, если увидит, вспомнит, – хлюпая, отвечала девушка.

Мужчине стало не по себе. С одной стороны, ему было неприятно, что от него требуют невозможного, он был почти уверен, что произошло недоразумение. Его явно с кем-то путают. С другой стороны, когда рядом были две эти женщины, внутри все затихало. Все сознание расслаблялось, и приходил покой. Тихая радость разливалась по сердцу.

– Я знал вас в прошлой жизни? – спросил Ричард.

– Знал, – обиженно повторила Ева, – Мама, ты слышишь, он говорит – знал. Как можно было меня забыть!

– Он не виноват, ему стерли память, – поглаживая дочь по голове, заступилась Брук.

– Я так его любила, мама. Все эти годы мечтала найти. И вот, наконец, пришла, а он не помнит, – захлебываясь от рыданий, причитала Ева.

– Любила? – удивленно переспросил Ричард.

Когда он думал о том, кем был до перепрофилирования, ему всегда представлялся негодяй, бездушный преступник, настолько жестокий, что его показатель побудителей к казни попал в фиолетовую, самую крайнюю зону. Сложно было поверить, что такой человек способен кого-то любить.

– Он тоже тебя любил, очень любил. Микаэль рассказывал, каким прекрасным отцом был тот Ричард. Но его больше нет. Этот мужчина – не твой отец, – шептала Брук.

– Отец? – потрясенно переспросил мужчина.

Женщины не слушали его. Они были так погружены в собственные переживания, что не заметили, как сильно действуют их слова на Ричарда.

– Мне кажется вы немного не в себе, – неожиданно заявил мужчина.

Женщины разом обернулись и посмотрели на него так, словно только что заметили его присутствие.

– Не обижайтесь, но, семнадцать лет назад, я, как и все человечество, был болен вирусом Кагуя, – вкрадчиво объяснил он.

Ева снова залилась слезами. Видя, в какое отчаяние последние слова ввергли дочь, Брук разозлилась.

– Ева первый человек на Земле, рожденный с иммунитетом к вирусу. Она не искуственное творение двух яйцеклеток, а первый естественно рожденный человек. – гордо заявила мать.

Ричард стоял и пытался осмыслить услышанное.

– Все, мама, пойдем, – утирая слезы, заявила Ева, – Это была ошибка. Ты права, он не мой отец.