Вирус смерти

Единственная вещь с Земли, которой он сильно дорожил. Он напоминал своим цветом ее пышные волосы, волнующий запах которых он так и не смог забыть…

Грант встал из-за стола и поправил на себе китель. Он с грустью вспомнил времена, когда его тело было стройным и крепким и вызывало завистливые взгляды окружающих.

До тех пор, пока из него не извлекли семь автоматных пуль.

Алана вычислили многочисленные «поклонники» его таланта, давно и безрезультатно охотившиеся за ним, и заполучившие в придачу еще и дочь Президента. И хотя похищение с треском провалилось, они отомстили ему самым жестоким образом, сослав в пожизненное заключение в качестве начальника тюрьмы на Джейл-5.

Планету-тюрьму, огромный астероид с искусственным тяготением, находившийся на таком расстоянии от местного солнца, что на его поверхности всегда свирепствовала зима. Фактически вся тюрьма располагалась внутри этого большого скалистого шарика, в длинных лабиринтах и шахтах, обжитых с невероятным трудом сотнями заключенных, которых выбросили с Земли на пожизненное заключение.

Планета, где не существовало пения птиц и шума прибоя, где не было заката солнца и где вместо голубого неба над головой светился белый пластик тюремных камер. Камер-одиночек, отделенных друг от друга только металлическими решетками да длинным коридором шириной в десять футов…

Грант надел фуражку и вышел из кабинета. Пора было идти на ежедневный обход тюремных камер. Сегодня прибывает корабль с новыми заключенными Очередная партия человеческого мусора, с которым он много лет боролся в качестве агента ЦРУ. Пока не превратился в обычного чиновника, единственная задача которого — следить затем, чтобы этот мусор не вырвался на свободу и не испортил мир людей.

Мир, привыкший к безмятежному спокойствию и размеренному течению жизни, не отягощенному насилием и войнами. Мир, настолько уверенный в том, что злу не место рядом, что он стал походить на кукольный театр, где все красиво, уютно и прилизано до отвращения. Мир, который уже давным-давно существует только ради себя самого, забыв о живущих в нем людях, об их проблемах и несчастьях. И ужасается каждому случаю взрыва или убийства, не понимая, что в этом есть и его вина. Мир, загнавший человека вглубь самого себя, откуда он уже не смеет высунуть носа из боязни, как бы чего не вышло.

Мир, похожий на сладкий сон наркомана, еще не осознавший, что пробуждение может не наступить…

И в этом мире все чаще и чаще стали появляться люди, которые хотели только одного: чтобы он очнулся от сна и посмотрел, наконец, себе под ноги, увидев растоптанные им души. Одни из них организовывали новые партии, которые правительство легко и быстро разгоняло, пользуясь законом о правопорядке. Другие, возомнившие себя Господом Богом, громили кинотеатры и рестораны, взрывали небольшие придорожные кафе и автомобили с видными политическими деятелями. Эти были наиболее опасны, так как не предлагали ничего, кроме насилия и смерти. Они заканчивали свой путь в камерах-одиночках на Джейл-5, землей обетованной для всех, чье разногласие с миром перешло в его разрушение.

Мир не нуждался в непокорных. Были и другие планеты с менее суровыми условиями, где они могли подумать годик-другой о своих проблемах и прийти, наконец, к выводу, что этот мир не так уж и плох, если он дает шанс на свободу. Большинство «отдыхающих» после нескольких месяцев усиленной физической работы, от которой они были давно отучены, понимали свою ошибку и начинали проситься на волю. Их отпускали, но только на длину поводка, навсегда привязанного к их слабовольной шее. И если кто-нибудь из них снова начинал подавать голос, удавку затягивали и помещали его на очередную, менее гостеприимную планету.

Джейл-5 была самой суровой из них. Последнее пристанище для убийц и для тех, чье Мировоззрение не менялось годами и уже начинало пахнуть паленым. Лучше посадить человека заранее, чем сделать это после того, как он взорвет пару-другую «мерседесов» с наиболее преданными миру чиновниками…

Алан шагал между двумя рядами клеток с полу людьми-полуживотными, заглядывая в их полные ненависти глаза и пытаясь разглядеть в них хотя бы намек на раскаяние.

Это был сектор «А». Отсек маньяков-убийц, которые желали только одного — человеческой крови. Каждый из этих уродов до помещения в клетки пристрелил, удавил или зарезал ради собственного удовольствия десятки невинных людей. Это был самый мерзкий и опасный вид мусора, которым можно было отравиться только от одного его вида…

Громкий свист и улюлюканье сопровождали Гранта всю дорогу.