Вирус тринадцатой вселенной

Шаттл плавно качнулся, снялся со стапелей и с лёгкой вибрацией отправился в полёт к поверхности Басматти. Подозрительность была второй натурой Бартеза, которому не нравилось, как начиналось это короткое путешествие. Слишком уж всё было, как в романе или в классическом древнем вестерне: странные попутчики, замкнутое пространство, из которого за час полёта до поверхности никуда не вырвешься. И как развитие завязывающегося сюжета – появление шестого пассажира…

– А вот и я! – улыбнувшись в тридцать два сверкающих зуба, сообщил незнакомец.

Бартезу с первого взгляда не понравились ни эта улыбка, ни источаемое незнакомцем обаяние. «Какого чёрта? – угрюмо подумал капитан. – Почему я чувствую к этому типу такое расположение, будто явился мой родной отец с годовой получкой и корзиной подарков?»

Шестой пассажир, в высшей степени импозантный мужчина, обладающий недюжинным даром в один момент улыбнуться всем сразу и подарить тёплый лучистый взгляд, вселяющий доброту, спокойствие и уверенность, сразу объявил:

– Здравствуйте и не смущайтесь, моя профессия психолог. Я ничему не учу людей, я пытаюсь помочь им открыть свой путь… Путь к вашей удаче и к вашей судьбе! Я очень рад нашему путешествию. Тем более что мы оказались в пятом отсеке и пятом купе.

Пассажиры потянулись к билетам, и Бартез поймал себя на том же желании. Понимая, что шестой пассажир появился здесь далеко не случайно, он не мог отделаться от чувства огромной симпатии к нему. И если одна половина пиратского мозга осознавала, что это или гипноз, или колдовство, то другая просто млела от счастья. Как же удачно вышло, что он, Бартез, оказался вместе с этими людьми в тесном купе орбитального челнока, к сожалению, уже входившего в атмосферу планеты.

Психолог разговаривал со всеми сразу, и пассажиры наслаждались вниманием такого обаятельного собеседника. Он сделал массу комплиментов женщинам, польстил мужчинам. К удивлению пиратского капитана, только напыщенный аристократ с перстнем вдруг что-то грубо пробурчал и отвернулся от столь замечательного собеседника. Сквозь туман обволакивающей симпатии Бартез сообразил, что дело в перстне, алмаз которого мерцал пульсирующим светом. Засмотревшись на него, капитан почувствовал, что наваждение уходит.

Таково было свойство знаменитых висконтийских алмазов – распознавать чары и защищать своего владельца. Выходит, всё-таки – колдовство… Не означает ли это, что инкогнито пиратов раскрыто, и кто-то проводит против них секретную операцию?.. Ну что ж… Бежать с шаттла в атмосфере невозможно, но изменить навязанную противником игру в его власти. Бартез хотел было уже действовать, как вдруг события приняли совершенно неожиданный оборот. Он-то считал, что все четверо из шести пассажиров заодно, но это было не так. На свою беду, психолог вдруг сосредоточил внимание на молодом аристократе:

– А вы, молодой человек, для меня загадка… Кто вы и зачем держите путь на Басматти?

– Перестаньте паясничать, чёрт вас подери! – взорвался обладатель перстня. – Не разыгрывайте из себя шута! Для меня ясно, как звёздный свет, что вот вы, например, не тот, за кого себя выдаёте! Какой вы, к черту, психолог! Вы контрразведчик! Я только не знаю, на кого вы работаете. Имперская контрразведка или?..

– Ну, раз у вашей троицы не выдерживают нервы, пожалуй, пора открыть карты, – не теряя уверенности, произнёс «психолог». – Всем оставаться на местах! Капитан Бартез! Вы и ваши люди арестованы по приказному ордеру империи Асмони, который предъявляю вам лично я, охотник за головами полковник Линц. И предупреждаю, кроме вас, пираты, в купе находятся два боевых биоробота. Это лучшие наёмники своего подразделения. Так что давайте-ка без шуток, ребятки! По прилёту мы проследуем в здание спецслужбы планеты. Уладим формальности, и нас ждёт приятное путешествие в Асмони, разумеется, на моём крейсере. Провернём дельце так, что ваша команда и не поймёт, куда подевался знаменитый капитан Бартез. Хе-хе… – хохотнул Линц, опытный интриган и один из лучших охотников за головами в гуманоидных мирах.

Джим Разиня, телохранитель Бартеза, попытался встать, однако курсантка стремительно метнулась к нему и, вытянув руки, пригвоздила пирата к месту, даже не коснувшись его.

– Я же сказал, без шуток, Бартез! – прорычал Линц. – Скажи своим людям, чтобы не дёргались.

Прижатый к креслу силовым полем брюнетки, Разиня вдруг негромко заговорил монотонным, но набирающим силу голосом. Он говорил так, как будто читал молитву святому Витту, покровителю пиратов: