Вирус «В»-13. Тайна белого пятна

Подставив под него табурет, Демарсе с безмятежным видом прошел во двор клиники, и когда дежурный, наконец, очнулся и повернул голову, то увидел, как посетитель входил в двери подъезда.

Дороги, которые привели Жака де Марсе, потомка французских графов, к дверям кабинета фрейлейн Морге, были ухабисты и грязны. Его отец, умирая, оставил ему в наследство только долги и дворянскую приставку «де». Демарсе приставку принял и присоединил ее к фамилии, от долгов же благоразумно отказался. Не имея ни денег, ни специальности, Демарсе жил тем, что занимался разными темными делами. В Зиттине он, наконец, попался на уголовной афере и был отдан под суд.

От тюрьмы спасла фрейлейн Морге, случайно увидевшая его дело у шефа полиции. Ей нужен был человек для кое-каких, известных ей одной, поручений. Шеф полиции любезно предоставил Демарсе в ее распоряжение; впрочем, пока не освобождая его от угрозы тюремного заключения.

Для фрейлейн Морге Демарсе не представлял загадки. Она понимала его, знала, что ему можно поручить, была к нему требовательна, платила его долги и не доверяла более, чем было нужно. В целях конспирации, а дела, которые поручались Демарсе, обычно требовали этого — она не разрешала ему приходить в клинику без ее ведома.

Прикусив зубами верхнюю губу, фрейлейн Морге задумчиво разглядывала лежавшую перед ней телеграмму.

— Вот как? — холодно удивилась она, увидя Демарсе. — Вас пропустили в клинику? — она протянула руку к телефону. — Очевидно придется уволить дежурного.

— Не звоните, — сказал Демарсе, — Дежурный не виноват. Он не пропускал меня.

— Но вы все-таки прошли…

— Я прошел через него. Он жив, не беспокойтесь.

— Я беспокоюсь за ворота клиники.

— Он уже очнулся, вероятно. Не сердитесь, у меня было срочное дело.

Фрейлейн Морге указала на стул.

— Понимаю, — сказала она. — Только вы зря торопились. Господин Эксон отказался подписать мой последний счет.

— Неужели?

— Господин Эксон, — фрейлейн Морге цедила слова медленно, сквозь зубы, — телеграфирует, что он приедет к нам с ревизией. Мы стоим ему очень дорого. Он желает лично проверить, как идут наши дела.

— Разве наши дела идут плохо?

— Плохо, Демарсе.

— Расскажите, если не секрет.

— Теперь уже, к сожалению, не секрет, раз о наших делах знает советская контрразведка. Видите ли, Демарсе, нам нужно было достать рецепт лечебного препарата в одном институте Советского Союза. Я с трудом заладила кое-какие связи, послала человека…

— Понимаю, — перебил Демарсе, — его поймали. А вы пошлите меня.

Фрейлейн Морге усмехнулась.

— Возможно я это сделаю, когда вы мне не будете нужны, — сказала она. — Я вторично посылала. Но русские насторожились. Их контрразведка, оказывается, неплохо работает. Они поставили в институте своего человека… и я зря потеряла всю свою агентуру. Мы ничего не достали, а это дело стоило мне уйму денег. Господин Эксон будет очень недоволен, когда я покажу ему счет моих расходов по клинике.

— А если он вообще откажется платить?

Медленно собрав в кулак телеграмму, фрейлейн Морге выбросила ее в корзину для бумаг.

— Тогда, мой дорогой Демарсе, вам, очевидно, придется отправиться либо в тюрьму, либо — в лучшем случае — устроиться исполнителем в ночной клуб.

— А вы?

— А я?… — Она заложила руки за голову и устало потянулась в кресле. — Мне господин Эксон еще в прошлом году предлагал небольшое совместительство, — она брезгливо прищурилась, — может быть, стоит подумать, мне кажется, оно не доставит мне особенных беспокойств.

— Жирный мешок! — вырвалось у Демарсе. — И вы говорите об этом спокойно.

— А вам хотелось, чтобы я говорила об этом беспокойно?

Демарсе пожал плечами.

— Я терпеть не могу вашего Эксона, — сказал он, отводя глаза в сторону. — Я теперь даже рад, что у него на заводе неприятности.

— На заводе дизелей? — оживилась фрейлейн Морге. — Откуда вы это знаете?

— Я встретил в ночном клубе одного приятеля — шпика из полиции. Он по секрету рассказал мне. Рабочие на заводе дизелей устроили забастовку — требуют отмены военного заказа. Причем, они не уходят с завода и не пускают туда штрейкбрехеров. Фон Штрипс очень нервничает, но на что-то надеется. Во всяком случае, он пока запретил печатать о забастовке в газетах, чтобы не дошло до военного министра.

— Вот глупец! Почему он не арестует главарей?

— В том-то и дело, что он их не знает.

— Так, так… — фрейлейн Морге думала всего несколько секунд. — Нужно будет сообщить господину Эксону о забастовке.

— Что вы, фрейлейн?! Да он сбесится… такие убытки. Он совсем откажется платить.

— Не беспокойтесь. Теперь он заплатит мне столько, сколько я у него попрошу.

— Не понимаю?

— И не старайтесь, Демарсе. Это не вашего ума дело, — фрейлейн Морге сняла телефонную трубку и набрала номер больницы Портового Пригорода.