Вирусный маркетинг

— …если же говорить об исследованиях, которые меня особенно привлекают, — продолжает Фоб, — то это совершенствование существующих методов лечения. Взять хотя бы рак. Сегодня против него применяют, порой не очень удачно, препарат под названием метотрексат. Я руковожу проектом, направленным на разработку наночастиц, которые снабжены молекулярной системой, отвечающей за то, чтобы существующие медикаменты с большей эффективностью доставлялись к строго определенным клеткам. После лабораторных опытов, которые проводились на опухолевых клетках, мы пришли к выводу, что метотрексат убивает в сто раз больше раковых клеток, если им управлять посредством наночастиц. Важнейшее достижение в области медицины. Вы, конечно, представляете себе, какие последствия оно может повлечь.

Камилла очень внимательно прислушивается к беседе, ее ввели в заблуждение красивые речи, гуманистические и якобы бескорыстные. Натана это огорчает.

— …и такое применение тоже возможно, совместно с одним из наших американских партнеров мы разработали гальванический микроэлемент, который работает на сахаре и использует в качестве горючего содержащуюся в крови человека глюкозу. Он мог бы стать источником питания для кардиостимулятора или вживленного слухового аппарата. Вообразите: роботы, которые питаются сахаром, умные нанороботы-лекари, внедряемые в человеческое тело, способные прибегнуть к хирургическому вмешательству или впрыскиванию лекарства. Это сулит нам гениальные терапевтические решения.

Натан морщится.

«Или непредвиденные эпидемии».

Эти идеи кажутся ему немного нездоровыми. Его мысли возвращаются к Лоре, к их встрече. К лаборатории. К лекциям и студентам. К Бахии, к Александру. Он стискивает зубы.

Головная боль.

«Подумать о чем-нибудь другом».

Седрик Фоб подводит итог:

— Конечно, риск есть, но он ничтожен.

Уйти.

Натан готовится предупредить Камиллу и Лору, но тут они наконец подходят к кабинету директора СЕРИМЕКСа. Вероятно, прошло уже добрых полчаса с тех пор, как они покинули кабинет Коломбе.

Вставляя микропроцессорную карту в прорезь рядом с дверью, Лапорт-Доб покрикивает:

— Ладно, ладно! Хватит разговоров!

Он заходит внутрь, следом — Седрик Фоб, Марк Коломбе и секретарь, который присоединился к ним по пути и пару мгновений нашептывал что-то ему на ухо, — вероятно, это тот самый Даниэль, которого директор вызывал в кабинет к Коломбе. А также две женщины, которых еще несколько секунд назад с ними не было. Одна довольно молодая, полноватая, задумчивая. Другая постарше, лет сорока, с виду жесткая и решительная.

Долю секунды Натан колеблется. Смотрит на часы. На них 13.27. Камилла и Лора тоже заходят.

Он решает последовать за ними.

Кабинет огромен. Первое, что поражает Натана, — это роскошь всех находящихся здесь предметов, от ковров до мебели, включая безделушки, которыми завален стоящий в центре стол. Его желание покинуть это место вступает в еще большее противоречие с любопытством.

Стаканы и бутылки расставлены на круглом дубовом столике справа от них, возле библиотеки, где хранится, по-видимому, не одна тысяча трудов, добрая часть которых — на английском и немецком языках. Старик назвался специалистом по микроэлектронике, однако круг его чтения выдает крайне разносторонние интересы и свидетельствует о редкой любознательности. Краем глаза Натан замечает справочники по социологии, философии и истории религий. На этих полках, должно быть, уместились достижения англосаксонской мысли за пару веков. Впечатляет.

У него за спиной раздается восхищенный свист. Увидев комнату, Камилла не смогла сдержать удивления. Лапорт-Доб рад, что представился случай снова заговорить.

— Я вижу, вам нравятся наши условия труда. Теперь мы сможем познакомиться поближе и в приятной обстановке обсудить будущее сотрудничество. Что вы об этом думаете, мой дорогой Натан?

«Кто говорил о сотрудничестве?»

Присутствие всех этих ученых, пришедших специально ради него, хотя предполагалось, что его приезд в Прива станет неожиданностью, начинает раздражать Натана. Этот визит становится похожим на деловой коктейль. Он словно оказался в Гренобле, окруженный официальными лицами в галстуках, в день закладки первого камня футбольного стадиона, после того как деревья парка Поль-Мистраль были спилены под свист и возгласы местных жителей. Официальные лица внимательно, с любопытством разглядывают его.

Натан начинает злиться.

Из-за пассивности Камиллы и Лоры — особенно Лоры — ему не по себе. Если все это немедленно не прекратится, он взорвется. Давно пришло время прояснить ситуацию, даже если это не понравится здешним хозяевам.

Все, кто сопровождал их, а также те, кто присоединился недавно, собрались вокруг Лапорт-Доба с бокалами в руках. Всего человек двадцать. Натан хочет использовать эту возможность. Теперь говорить будет он. Он чувствует угрозу и рассчитывает, что даст им это понять.