Висенна. Времена надежды

Спарк смутился. В самом деле, пыжился так, будто первый человек в этом краю. А Пустоземье, если по совести, пустое только во время Охоты. Зато пустое на совесть: безлюдье и страх первого осеннего месяца помнят весь год. Так ведь и ездят почти весь год, тут Неслав сказал истинную правду. Начинают весной, как просыхает земля, в середине здешнего апреля. Как раз кончается время Солнца и Снега, но еще не началось время Молний. Караваны ходят все лето, от Васильков и Вишен до самого Золотого Ветра. Снаряжают обозы и после Охоты, во Время Теней и Туманов. Знаменитая Железная Ярмарка в ЛаакХааре как раз и открывается первым осенним караваном с севера.

Вернее, ярмарка открывалась первым караваном Теней и Туманов. Так было. Однако, не далее, как этой осенью, Берт Этаван нахально доехал до ЛаакХаара в самый разгар Золотого Ветра, когда ярмарку только начинали готовить. Купец так умело использовал свое преимущество, что даже двенадцатая доля прибыли сразила ватажников наповал.

— Столько проедать жалко… — нерешительно сказал Ингольм. Как ни странно, первым его поддержал Ярмат:

— Землю купим, двор поставим… Тут хватит, если не раструсим на каждого.

Сидели тогда ватажники в комнатушке на верхнем этаже гостиницы. Арьен сторожил у дверей, Сэдди на всякий случай приглядывал за окном. Осеннее солнце щедро освещало внушительную горку золота на столе. Тогда-то Спарк и подумал: а зачем покупать, если вдоль Тракта земли навалом? Потом был договор со стаей Тэмр; еще позже — долгий спор, когда Сэдди и Неслав доказывали Ярмату с Ингольмом преимущество вольного хутора перед затиснутым в стенах городским подворьем. Арьен и охотники держались в стороне от спора. Спарк наблюдал, с трудом удерживая себя в руках. В конце концов, выиграли те, кто хотел жить на Тракте. Но все это случилось позже. Начало Волчьего Ручья Спарк отсчитывал именно с того осеннего солнца и горки блестящих кругляшей на шатком столе.

Нынешний день солнцем похвастаться не мог. Из степи тянул знобкий сырой ветер, обещая скорый дождь. Копыта то и дело хлюпали по лужицам, сажая на одежду все новые и новые брызги. Руки противно выстуживал утренний холод, а серые тучи давили глухой тоской. И все-таки Спарк привел ватагу к тому самому холму, где надеялся встретить Иринку… да, уже через девять лет. «Из армии, и то уже уволился бы!» — мимоходом подумал Спарк, разбирая поводья.

— Отъедем южнее, — предложил Таберг, — Я знаю там хорошее озеро.

Конь под Неславом протяжно заржал, и подался с Тракта. Со стороны далекого черного леса долетел странный шум: то ли треск, то ли рев большого существа. Ярмат быстро и точно опустил руку на меч. Прочие ватажники не подали виду, что беспокоятся или боятся, но кони недовольно зафыркали.

— Тут… Волки — одно, а кроме волков тоже ведь зверья хватает… — Ярмат управился с конем раньше всех. — Перед весной, на бескормицу, выйдут звери под стены — отобьемся ли?

Таберг презрительно скривился:

— Дай мне вдоволь хороших стрел и теплую вышку — ни одна собака стены не обгадит. Людей опасаюсь!

Арьен хмуро кивнул. Ингольм добавил:

— Сэдди в городе остался, плотников нанимать. Он бы тебе сейчас рассказа-ал, точно говорю.

— Ага, Сэдди может, — согласился Ульф. — Рассказать.

— Так, может, в лесу построимся, невдалеке от опушки? А на Тракт выходить только для проводки обозов? — Неслав озабоченно почесал подбородок. Спарк тронул коня, обернулся и отрезал:

— Нет!

Ватажники не стали ни переспрашивать, ни возмущаться. Для них Спарк служил живым пропуском через дикие земли. В том, что касалось степи, проводнику предпочитали верить на слово.

Отъехав к повороту, проводник натянул поводья. Поглядел назад: всадники пока что не двигались с места. Думали. Рванул особенно холодный ветер. Несмотря на утро, потемнело еще сильнее. Тучи почти скребли по земле. Спарк и сам был бы непрочь укрыться от непогоды: в лесу всегда теплее, чем на открытом месте. Только… Сердце тянуло его к холму, к памятным двум деревьям. Стой! Ведь в том сне, где он самый первый раз видел Иринку, не было никакой крепости на холме! Игната прошиб холодный пот. Вот построили б тут форт — и конец причинно-следственной связи… Проводник решительно развернул коня, подскакал к своим:

— Неслав прав! Тут нельзя строиться. Но надо недалеко. Таб, до озера сколько ходу?

— Два пальца конно, — ответил стрелок, разумея расстояние, которое солнце проходит по небу, и отмеряемое таким образом время.

— Я знаю это место! — повеселевший Неслав выпрямился, отряхивая с капюшона серебристую морось, — Там бугор не хуже… Двигаем, тут что-то кони неспокойны…

Ватага согласно повернула лошадей вслед Табергу. Неслав придержал буланого, чтобы оказаться рядом со Спарком, наклонился, встревоженно прошептал на ухо:

— Ты ж с нами живи, не уходи в Лес на лето. Сам пойми: потеряешь связь с ватагой, может плохо быть.