Вишенка. 1 том

— Это правда, — заметил Пуссемар, — зато контрабас все отставал: все играют, а он не начинал, а начнет, так не догонит.

— Странно! А как старался то! Я его заметила, молоденький такой! С таким усердием отжаривал! Я еще говорила: «Смотрите, у него завтра рука разболится!»

— Да, да, ведь я-то потом разглядел, в чем дело! Он перевернул смычок и водил по струнам деревом. Просто не только не знал, но и не видывал, как играют!

— Ха, ха, ха! Вот так музыканты!

— Он просто назвался любителем, чтобы пробраться в оркестр!

— Не глупо-таки придумано!

— Да, но теперь я уж прежде прослушаю этих любителей, а потом уж допущу их, а то если все так заиграют, так это пению не велика будет поддержка.

Дверь отворилась, и в зал вбежал молодой Анжело и с неописанным восторгом возвестил своим товарищам:

— Ах, друзья мои!.. Какая находка!.. Что за сокровище!.. И подумать, что все это скрывалось в каком-то ничтожном трактиришке, так и погибло бы, так и заглохло бы, ежели бы мы случайно не попали сюда… Но мы ее здесь не оставим!.. Вы тоже не видали ее?..

— Да ты про кого толкуешь-то?

— Мы не понимаем, в чем дело.

— Ты с нами поделишься своей находкой, Анжело?

— А какое это сокровище, в чем оно состоит?

— В чем?.. В прелестнейшей молодой девушке!.. Красавица собою, вся точно точеная, точно вся сахарная.

Мужчины хохочут, женщины с досадою пожимают плечами, а Альбертина ворчит:

— Стоило всех нас заманивать каким-то сокровищем, чтобы свести все к служанке из трактира!..

— Ничего на свете не знаю несноснее этого Анжело, — Зинзинета раздраженно пожала плечами. — Кого ни увидит, сейчас влюбится. В такой придет восторг сначала!.. А скоро и разочаруется!

— Нет, а главное то, — вмешалась Элодия, — нам-то что за дело, что он встретил тут хорошенькую девушку?.. Ведь не заставит же он ее дебютировать у нас!.. Во-первых, нас и без нее много, а во-вторых, и в хорошеньких женщинах, господа, мне кажется, тоже недостатка нет!

— Нет, этого нельзя сказать, — старуха скривила губы, стараясь состроить приятную гримасу, — хорошеньких женщин нам, слава богу, не занимать…

— Уж где мы с дочерью, — вмешивается госпожа Гратенбуль, — там в хорошеньких женщинах недостатка нет!

— Ах, боже мой, — с пылом возразил Анжело, — у меня и в уме не было вас обижать! Никто лучше меня не может оценить те достоинства и прелести, о могуществе которых я имею возможность судить ежедневно!

Эти слова вызывают улыбки дам и неудовольствие мужчин, но первый любовник, не стесняясь этим, продолжает:

— Но это не мешает мне сознавать, что в этой гостинице есть прелестная молодая девушка, одаренная свежим, роскошным голосом, одним из тех голосов, которыми природа изредка только награждает своих баловней… таким голосом, в котором лежит целая будущность, ежели только заняться им хорошенько!..

— Вот еще новость-то!.. Он хочет уверить нас, что это Гризи[3] или Малибран[4], которая чистит лук в ожидании дебюта!

— А почему бы и нет! Ведь мало ли талантов открыто таким образом, случайно. Не она первая, не она последняя.

— А почему ты знаешь, что у нее такой славный голос? Что, она пела при тебе какую-нибудь деревенскую песенку или глупую плясовую?

— Да ведь это не мешает судить о достоинстве голоса.

— То есть как тебе сказать?.. Мальбрука-то, пожалуй, споет всякий, а заставь-ка ты свою кухарку спеть нам арию из оперы «Севильский цирюльник», так нам придется уши заткнуть.

— Милостивые государыни, — провозгласил торжественный Монтезума, — принимая такую позу, как бы он собирался танцевать менуэт, к чему весь этот спор? По моему мнению, необходимо прежде надеть и потом уже судить. Если Анжело так настоятельно уверяет, что в этом доме есть скрытый талант, который с честью может появиться на подмостках первых европейских театров, мы сегодня же непременно прослушаем ее, и если действительно у нее окажется голос — способный дать десять тысяч франков годового дохода, то тогда… тогда…

— Тогда мы попросим ее греть наши постели, — сказала Альбертина, обращаясь к женскому персоналу труппы.

Но в эту самую минуту вошел в комнату господин Шатулье, в сопровождении своего слуги Франсуа, несшего в руках блюда, от которых подымался густой ароматный пар.

— Ах, черт возьми! Наконец-таки вот и ужин! — воскликнул Кюшо. — Слава тебе господи, давно пора!.. Ну, за стол, господа, за стол!.. Никто не мешает вам за столом продолжать ваши рассуждения по поводу этого восьмого чуда, которое Анжело посчастливилось отыскать… Что до меня касается, то я раньше десерта не желаю даже видеть ее, а то боюсь, как бы ее присутствие не отняло у меня аппетит; на меня всегда все дивные явления природы производят такое странное действие.

V. ИСТОРИЯ ВИШЕНКИ