Вишенка от босса

Меня охватывает дрожь. Меньше всего хочу сейчас встретиться с Антоном под пристальным наблюдением его матери и бабки. Но и сидеть как приклеенной на стуле — тоже не вариант.

Иду навстречу боссу, опустив глаза в пол, пряча в них обиду и мрачную безнадежность.

— Викочка, дорогая, — восклицает Галина Сергеевна. — Как ты себя чувствуешь? Надеюсь, тебе получше?

— Да, намного, все отлично, — поднимаю глаза и демонстрирую ослепительную улыбку, фальшивую до отвращения.

— Я очень рад, — глубоким голосом произносит Велевский.

Не могу встретиться с ним взглядом, чувствую, что он пристально изучает меня и от этого лицо начинает пылать.

— Прохладно, не нужно было выскакивать раздетой. Еще простудишься. Пойдем в дом, — заботливо говорит босс.

Ничего не остается как изобразить умиление и послушание.

В доме продолжаю держаться чуть отстраненно, с холодной вежливостью, которая, наверное, не вяжется с моим выходом на улицу — столь радушный жест, а потом я снова спряталась в свою скорлупу. Надеюсь, что Антон поймет, что не моя была инициатива, бабуля настояла.

В любом случае, останемся наедине, и я ему об этом расскажу.

Наедине… Я и боюсь до жути, и жду этого.

*********************************************************************

После обеда, на котором только пару ложек супа в себя влить смогла, да и Велевский не демонстрировал наличие аппетита, поднимаемся к себе на этаж.

— Не хочешь узнать где я был? — спрашивает Антон возле двери в свою комнату.

— Да не особенно. Пойду к себе.

— Ты занята? У тебя послеобеденный сон запланирован?

— Нет, интересная книга.

— Я думал, ты соскучилась.

— А я думала, тебе было хорошо с Софьей, — вырывается у меня.

Боже, как стыдно. Как глупо, зачем я это брякнула? Это же открытая демонстрация ревности!

— Ты так считаешь? — улыбается босс. — Решила, я с Софьей это время проводил?

— Мне на самом деле все равно, — отвечаю поспешно. — Ты волен быть с кем угодно, ведь мы лишь притворяемся…

— Я был занят по бизнесу. Но мне приятно твое собственническое отношение ко мне.

Это невыносимо, издевается надо мной, подтрунивает и не скрывает этого!

Чувствую, как гнев заполняет меня, смешанный с отчаянием.

— Никакого у меня нет отношения, ясно? Я устала от этого фарса, мне стыдно врать твоей матери, бабушке. Я правда больше не могу! Вызови мне такси! — повышаю голос, почти кричу, а ведь мы все еще в коридоре.

У меня было две секунды, чтобы пожалеть о своей несдержанности, что нарушила данное себе обещание общаться с холодной учтивостью. Потому что дальше Антон схватил меня за руку и втащил в свою комнату.

И прежде чем отдышалась, и потребовала, чтобы он объяснился, Велевский заговорил резким голосом:

— Вика, может быть хватит уже? Мне нравятся крепкие орешки, но думаю пора остановиться. Расколоться.

— Что? В смысле? Что ты делаешь! — вскрикиваю, возмущенная его напором, отбиваюсь от рук, притягивающих меня к себе. И в то же время, как же хочется покориться ему! Раствориться в сильных объятиях. Больше не сражаться со своими эмоциями, пусть они разрывают меня на части.

Чуть прищурив глаза, босс говорит ласково:

— Хватит бороться, ты проиграла.

Я это знаю. Но откуда знает он?

— Я не играла! Это твой спектакль! Я такие вещи ненавижу.

— Я тоже.

— Что? Тогда зачем?

— Потому что иначе не получалось.

— Что не получалось?

— Скоро поймешь.

Сердце забилось беспорядочно и учащенно, когда губы Антона приблизились к моим губам. Половина моего сознания готова поддаться наплыву эмоций, жаждет поцелуя, близости. Тогда как другая страдает от ревности и унижения. Но желание перевешивает обиду, я встречаю губы босса жадно, отвечаю на поцелуй со всей страстью.

Каждая клеточка моего тела ощущает сумасшедшее, пьянящее возбуждение, но это продолжается лишь несколько секунд, потом страх остужает пульсирующую в венах кровь.

— Я ждал именно этого, — шепчет Велевский, покрывая мое лицо поцелуями.

У меня вырывается глухой отчаянный стон, с усилием отталкиваю босса, упираясь обеими руками ему в грудь.

Мне удается чуть‑чуть отодвинуться от него только благодаря тому, что он сам ослабил хватку; несколько невероятно долгих секунд, потрясенно смотрю на босса широко раскрытыми глазами, пытаясь овладеть собой.

Он поднимает руку и нежно гладит меня по щеке, затем снова берет за подбородок.

— Я больше не могу играть роль фальшивой невесты, — произношу жалобно.

— И не нужно. Будь настоящей.

— Что?

— Вика, я не знаю, как тебе еще доходчивее объяснить. Правда, теряюсь. Говорю же, будь настоящей.

— Отпусти мою руку! — только сейчас заметила, что он держит мою ладонь. — Ну пожалуйста! — добавляю умоляюще. Антон перемещает руки мне на плечи.

— Мы поженимся. Все почти готово к свадьбе. Именно этим я и занимался последние два дня.

— Как это? Я не хочу! Это уже слишком.

— Точно не хочешь? Уверена?

— Разве это нормально? — мой голос садится почти до шепота.

— Не знаю. Но какая разница?

— Зачем тебе это?

— Зачем хочу жениться? Влюблен, поэтому.