Вишенка (СИ)

— Виктория Сергеевна, у нас ЧП.

— Что случилось?

— Ночью в хозяйственном помещении упали все стеллажи, очень много химии разбилось, испортилось. Ароматизаторы в стекле разбились, и осколки повредили пластиковые емкости. Там сейчас просто месиво.

Я смотрю на испуганное лицо Димариной, и у меня самой сердце ухает в пятки.

— Как могли упасть стеллажи? Раньше такое случалось?

— Никогда.

— Может такое быть, что им помогли упасть? У кого есть ключи от помещения?

— Только у меня, я выдаю горничным необходимое количество всего раз в сутки, потом закрываю помещение, — Екатерина Ивановна, заламывает руки и почти срывается на плач — поверьте, я бы никому ключ не дала, я же ответственное за хранение лицо.

— Замок не взломан? Вы утром как обычно, открыли дверь?

— Да. Не взломан.

— У вас есть не занятые горничные или другие работники?

— Найду пару человек.

— Сейчас я пришлю туда службу безопасности, пусть все проверят. Потом все убирайте, битое в контейнер, составляйте акт, то, что уцелело тоже под список. Определимся с размером ущерба, потом я скажу, что делаем дальше. Все испорченное не выбрасывать, закончите, дайте знать, я приду, проверю.

День перестает быть обычным, а еще жизнь меня научила не верить в случайности, если их больше одной. Кажется, у меня появились враги…

Набираю номер Семена, я бы не тревожила по пустякам, честное слово.

— Алло, рад тебя слышать, Виктория.

— Привет, Семен, у меня проблемы.

— Что случилось?

Когда я заканчиваю рассказ, Семен молчит, меня пугает эта пауза:

— Семен?

— Я уверен, что это подстава. Я знаю эти стеллажи, они не падают. Но и Димарину я знаю, она бы на это не пошла. Вызывай начальника службы охраны, проверяйте камеры, замки, окна, решетки, а я еще подумаю.

— Семен, если там большой ущерб? Какая процедура, что с этим делать?

— Давай пока выясним нюансы, потом будем говорить о дальнейших действиях. Звони, как только будет информация. Я на телефоне.

Вызываю начальника службы безопасности, даю указания. Через пол— часа на столе у меня записи с внутренних камер. На них чисто. Никто не заходил в помещение.

— Это все? — спрашиваю у начальника службы.

— Нет, окно вскрыто, решетка надпилена, а потом налегке приварена. Буквально чтобы не болталась. К сожалению, снаружи там нет камеры, слепая зона.

— То есть, вы хотите сказать, что просто распилили решетку, влезли, устроили дебош, потом заварили решетку, и все это осталось незамеченным? Вы себе грохот представляете, когда падает стеллаж? Чем тогда у нас занята служба безопасности, если так просто пробраться, устроить диверсию, еще и решетку заварить. Вам не кажется, что вас сделали как школьника?

Мужчина, переминается с ноги на ногу, не находит, что ответить, просто молча опускает голову.

— Теперь садитесь за камеры и проверяйте всех, кто заходил на территорию с момента закрытия дверей хозпомещения на ключ, когда оттуда ушла Екатерина Ивановна. Вызывайте администратора, который был вчера на смене, пусть садится с вами и опознает гостей. Всех, кто лишние — на карандаш. Даю вам сутки найти, кто это сделал. Пока не звоню Захарову. И лучше бы поработать так, чтобы завтра утром позвонить ему с полной информацией по инциденту.

— Алана Сергеевича нет в городе. Он в Германии.

— Это не значит, что я должна умолчать, что у нас неприятности. Идите, работайте.

Значит, его нет в городе. Фух…не знаю, как мне это поможет, но почему-то стало полегче.

Одно я теперь точно осознаю, что это диверсия против меня. Кому же я здесь дорогу перешла? Звоню Семену, рассказываю результаты проверки.

— Да, уж., зря камеру там не повесили, нужно будет исправить… Возможно, это сделал кто-то из своих, кто имеет отношение к комплексу, на кого невозможно подумать. Ты не сильно жури охрану. У нас город небольшой, спокойный. Редко случается что-то из ряда вон. В отеле, тем более, все же знают, чей он. Против Захарова в городе никто не пойдет.

— Почему?

— Что почему?

— Никто не пойдет.

— Если останешься работать, узнаешь.

— Семен!

— Вик, он хозяин этого города, под ним почти все, понимаешь? На его предприятиях работает больше половины населения города. Он хорошо платит, никто не захочет потерять работу.

— А я думала, его все боятся.

— И это тоже.

— И мне нужно бояться? Он может из-за этого меня выставить?

— Не знаю, — Семен молчит некоторое время, потом голос оживает — слушай, если у администраторов сохранился список, кто наряду с тобой проходил собеседование, пришли мне его.

— Хорошо.

Я больше не могу находиться в кабинете, выхожу на зал, иду к стойке администрации.

— Юлия, вспомните, сколько человек прошло собеседование на должность управляющего, и сколько было записано?

Девушка немного напрягается, несколько секунд смотрит мне в глаза, судя по всему, соображает, что ответить.

— Не нужно вспоминать, посмотрите записи.

— Да, сейчас. Если они сохранились.

— Хорошо бы сохранились. Просьба Алана Сергеевича, — иду ва-банк.

Она сразу же находит блокнот:

— Я вам сейчас принесу список.

— Не нужно, сделайте мне копию этой страницы.