Вишера. Перчатка или КР-2

Утром, еще до начала своего служебного дня в новом, просторном кабинете, Рюриков вызвал лейтенанта Максимова, своего заместителя по хозяйственной части, и сказал, что будет занимать только одну комнату из пяти - самую большую. В остальные пусть вселят тех сотрудников, у которых нет площади. Лейтенант Максимов помялся и попытался объяснить, что это - несолидно.

- У меня же нет семьи, - сказал Рюриков.

- У прежнего начальника тоже была только жена, - сказал Максимов.- Ведь будут ездить гости - многочисленные начальники из столицы, которые будут останавливаться, гостить.

- Они могут гостить в том доме, где я ночевал первую ночь. Здесь два шага. Словом, делайте, как вам сказано.

Но еще несколько раз в течение этого дня Максимов приходил в кабинет и спрашивал, не переменил ли Рюриков решение. И только тогда, когда новый начальник стал сердиться, он сдался.

Первым на приеме был местный уполномоченный Королев. После знакомства, короткого доклада Королев сказал:

- У меня к вам просьба. Завтра я еду в Долгое.

- Что это за Долгое?

- Это районный центр - восемьдесят километров отсюда… Туда автобус большой ходит каждое утро.

- Ну, поезжай, - сказал Рюриков.

- Нет, вы не поняли, - улыбнулся Королев.- Я прошу разрешения воспользоваться вашей личной машиной…

- У меня здесь есть личная машина? - сказал Рюриков.

- Да.

- И шофер?

- И шофер…

- А Смолокуров (это была фамилия прежнего начальника) куда-нибудь ездил на этой личной машине?

- Он ездил мало, - сказал Королев.- Что верно, то верно. Мало.

- Вот что, - Рюриков уже все понял и принял решение.- Ты поезжай на автобусе. Машину поставьте на прикол пока. А шофера передайте в гараж для работы на грузовиках… Мне она тоже не нужна. А будет нужно ехать, поеду либо на "скорой помощи", либо на грузовике.

Секретарша приоткрыла дверь.

- К вам слесарь Федотов - говорит, что очень срочно…

Слесарь был испуган. Из его бессвязного и торопливого рассказа Рюриков понял, что в квартире слесаря на первом этаже обвалился потолок - штукатурка рухнула, и сверху течет. Нужен ремонт, а хозяйственная часть ремонт делать не хочет, а у самого слесаря не хватит денег на такой ремонт. Да и несправедливо. Платить должен тот, по чьей вине рухнула штукатурка, хоть он и член партии. Ведь протекло…

- Подожди-ка, - сказал Рюриков.- Почему же протекло? Вверху-то ведь люди живут.

Рюриков с трудом понял, что в верхней квартире живет поросенок, копится навоз, моча, и вот штукатурка первого этажа отвалилась, поросенок мочится на головы нижних жильцов.

Рюриков рассвирепел.

- Анна Петровна, - кричал он секретарше, - вызовите мне секретаря парторганизации сюда и того негодяя, чей поросенок.

Анна Петровна взмахнула руками и исчезла.

Минут через десять в кабинет вошел Мостовой, секретарь парторганизации, и сел у стола. Все трое - Рюриков, Мостовой и слесарь - молчали. Так прошло минут десять.

- Анна Петровна!

Анна Петровна пролезла в дверь.

- Где же хозяин поросенка?

Анна Петровна исчезла.

- Хозяин поросенка - вот он, товарищ Мостовой, - сказал слесарь.

- Ах, вот что, - и Рюриков встал.- Идите пока домой, - и выпроводил слесаря.

- Да как вы смели? - закричал он на Мостового.- Как вы смели держать у себя в квартире?..

- Ты не ори, - сказал Мостовой спокойно.- Где же его держать? На улице? Вот сам заведешь птицу или кабанчика - увидишь - каково. Я много раз просил - дайте мне квартиру на первом этаже. Не дают. Во всех домах так. Только это такой слесарь разговорчивый. Прежний начальник умел им глотку-то закрывать. А ты вот слушаешь всякого зря.

- Весь ремонт будет за твой счет, товарищ Мостовой.

- Нет уж, не будет этого…

Но Рюриков уже звонил, вызывал бухгалтера, диктовал приказ.

Прием был скомкан, смят. Подполковнику не удалось познакомиться ни с одним своим заместителем, ставя бесконечное число раз подпись на бесконечных бумагах, которые перед ним развертывали ловкие, привычные руки. Каждый из докладчиков вооружался огромным пресс-папье, стоявшим на столе начальника, - кустарной резки кремлевской башней с красными пластмассовыми звездами - и бережно сушил подпись подполковника.

Так продолжалось до обеда, а после обеда начальник пошел по больнице. Доктор Громов, краснорожий, белозубый, уже ждал начальника.

- Хочу посмотреть вашу работу, - сказал начальник.- Покажите, кого сегодня выписываете?

В чересчур просторный кабинет Громова вереницей двигались больные. Впервые Рюриков видел тех, кого он должен был лечить. Вереница скелетов двигалась перед ним.

- А вши у вас есть?

Больной пожал плечами и испуганно посмотрел на доктора Громова.

- Позвольте, это ведь хирургические… Чего бы им быть такими?

- Это уж не наше дело, - весело сказал доктор Громов.

- А выписывать?

- А до каких же пор их держать? А койко-день?

- А этого как можно выписать? - Рюриков показал на больного с темными гнойными ранами.

- Этот - за кражу хлеба у своих соседей.