Вишнёвый рай

– Амарена, ты бесподобно выглядишь! Рад, что смог заскочить тебя навестить.

Ага, ага! Против моей мамули даже лом не выдержит, согнется в нужную ей сторону.

– И я тоже рада, мама рассказывала, что ты теперь весь в бизнесе, заменяешь отца. Жаль, что болезнь заставила его отойти от дел так рано. Сочувствую.

– Спасибо, Ами. Сейчас он в норме, даже рвётся в бой, но сердце уже не заменишь. Мы с мамой его не пускаем.

– Абсолютно правильно! Ты без багажа?

– Да, да. Я налегке, чтобы было проще с перелётами.

Мы вышли из здания аэропорта под палящие лучи летнего полуденного солнца. Я люблю жару, это напоминает мне о малой Родине, хотя и Россия стала мне домом. Уезжая из одной страны, я непременно скучаю по другой. Раздвоение личности.

– Какие у нас планы? – поинтересовался мужчина, когда уселись в машину.

– Есть пожелания? – задала встречный вопрос, выруливая с парковки в город.

– Кроме желания, пообщаться с тобой как можно больше, ничего придумать не могу.

Костас остался прежним. Само обаяние – сладкая белозубая улыбка в пол-лица и чарующий голос с красивым акцентом. Потрясающий образ прекрасного принца, который почему-то не заставлял трепетать моё сердце. Может, я просто не люблю повторяться?!

Днём устроила ознакомительную прогулку с нашим городом. За это время ответственный бизнесмен успел решить пару деловых вопросов по телефону, а ещё лично, когда по его просьбе мы заскочили в нужный Костасу офис. Он, правда, самоотверженно предан семейному делу. Мне только в сторонке стоять и в потолок плевать, так как переплюнуть такое рвение просто невозможно.

Уже к вечеру подыскали гостиницу и решили около полуночи наведаться в клуб, потусить среди «русской молодёжи».

Мой идеальный спутник всегда танцевал превосходно, в чем пришлось ещё раз убедиться, когда оказались на танцполе. Его уверенные движения, манящие взгляды, предназначенные только для моего полного поражения. Думаю, по маминой задумке в конце должен звучать марш Мендельсона, переходящий в нежную колыбельную на фоне плача ребёнка. Интриганка.

Вот только меня неправильную этот марш-бросок никак не восхищал. Ещё днём я поняла, что Костас прошёл инструктаж по моим вкусам и предпочтениям. Любимая ма очень ответственно подходит к решению любого глобального вопроса.

Это так ванильно и приторно, когда не пытаются выяснить твоих предпочтений, а лишь стремятся угодить на все сто процентов! В моём понимании этого момента – мужчина всегда добивается своей женщины, тем самым изучая её стороны. Костас напоминал дрессированного щенка, соответственно, и чувства будил аналогичные.

При выборе клуба я решила идти в свой любимый с тем расчетом, что молния два раза в одно место не бьёт. У меня уже было дважды, а ещё больше – это чистой воды маразм. Дополнительным стимулом играла вчерашняя потеря украшения. Хотела ещё раз спросить у менеджера вчерашней смены, да и просто оглядеться. Вдруг цепочка с подвеской куда закатились!

Свою золотую прелесть я не нашла, но злой рок точно повстречала.

Во время медленного танца, пока Костас на греческом шептал о моём прекрасном теле и волнующем аромате моего парфюма, я увидела его. Точнее, их. Греческий знала поскольку постольку, так что понимала через слово, а тут вообще слушать перестала.

Сокольский, мать его, собственной персоной стоял в обнимку с какой-то блондинкой. Девушка практически висела на парне, а её рука недвусмысленно лежала на ремне его брюк. Про томный и щенячий взгляд можно умолчать, и так достаточно фактов острого сексуального желания этой дамы.

И честно, на подсознании я её понимала и даже разделяла эти чувства. Малыш вызывает сложно контролируемые позывы и почти природные рефлексы к спариванию.

Я же никогда не отличалась такими качествами как выдержка и здравомыслие в непонятных ситуациях. Наверное, именно поэтому, поймав удивлённый взгляд мужских глаз напротив, прижалась к Костасу ещё сильнее. Друг мой ни дураком, ни девственником не был, так что расценил этот жест в качестве сигнала к наступлению.

Музыка пульсировала во мне – её быстрый ритм пробегал по венам вместе с кровью, заставляя сердце биться чаще, отчего в ушах звенело. Руки моего напарника по танцу переместились на попу, направляя движение моих бёдер в такт своим. Я же, с лёгкостью подстраиваясь под новый ритм, не могла оторвать глаз от Сокольского. Его тёмные и порочные глаза в полутора метрах от меня не отпускали, проникая в душу и грозя перенапряжением спалить все электрические пробки моего самоконтроля.

Я одновременно чувствовала и не чувствовала, как ладони Костаса гладили моё тело, а его горячие губы периодически оставляли лёгкие поцелуи на шее и возле уха. Он что-то страстно шептал, спасибо, что в этот раз на английском, но парализованная глазами Ника я разбирала лишь часть слов.

– Ами, дорогая, ты так восхитительна и горяча. Давай прогуляемся, иначе боюсь, я не смогу себя сдержать.

– Сдержать?!