Виски для пиарщицы (СИ)

Я сникла. Ну, что сказать? Прекрасно! Приплыли. Директор по продажам ловко увильнул от командировки, а мне не удалось. Чем для меня обернётся путешествие в компании моего пылкого начальника? Директора по продажам я надеялась использовать в качестве прикрытия. А что теперь?

Неприятное предчувствие сдавило горло.

Наверное, лучше было бы сразу признаться Виктору, что я отправляюсь в командировку. Не стану же завтра, разговаривая с ним из Астаны, делать вид, что я нахожусь дома?

Надо было всё немедленно рассказать. И о подарке Михаила Ивановича тоже. Но я готова ещё долго откладывать объяснения, лишь бы не увидеть на его лице недовольство, а во взгляде – непонимание… Какой бы у нас мог состояться диалог сегодня вечером? Я представила, что разговариваю с Виктором по скайпу и честно выкладываю ему всю информацию:

- Витечка, привет. Ты знаешь, а я прямо сейчас лечу в командировку в Астану.

- Здрасте! Вот это новость! Чего вдруг?

- Директор сегодня поставил меня перед фактом.

- Что ему надо в Астане?

- Крупное казахстанское предприятие хочет купить партию пожарной техники.

- И?

- Андрей Борисович едет на переговоры.

- Но ты-то здесь причём, Маргарита?

- Я не знаю.

- А кто ещё летит?

- Никто. Только я и он. Должен был поехать директор по продажам, но он угодил в аварию по дороге в аэропорт.

- То есть, в командировку вы отправляетесь вдвоём?

- Да.

- Маргарита, ты что, надо мной издеваешься?!

…Прокрутив в мыслях гипотетический диалог с Виктором, я горестно вздохнула. Ни одного мужчину не обрадовало бы известие, что его девушка отправляется вдвоём с начальником в какую-то подозрительную командировку.

Как будто я в чём-то виновата… Или всё-таки виновата? Вероятно, надо было твёрдо заявить директору, что ни в какую командировку я не поеду? И пусть отжимается.

А если бы он сразу сказал: до свидания, Маргарита, гуд бай, скатертью дорога! И я снова вылетела бы на улицу. Вот вам и девушка «Cosmo»! Безработная! Нет, вовсе не хочется снова оказаться на обочине жизни. Учитывая, что у меня только-только всё стало получаться на новом месте, я вникла в процесс, появились драйв и кураж – даже документацию на автоцистерны и пеногенераторы можно оформлять с блеском, если отнестись к делу с душой.

Я категорически не согласна снова остаться без работы. Гораздо приятнее, когда у тебя хорошая зарплата, это очень влияет на самооценку. Даже если мужчины вдруг решили закидать меня внедорожниками, всё равно хочется ощущать свою независимость. А это возможно только в том случае, если ты сама зарабатываешь себе на жизнь.

…Так ничего и не придумав, я уныло поплелась за директором. Андрей Борисович забрал у меня чемодан, теперь он тащил за собой оба, ловко ими маневрируя, а под мышкой ещё держал и портфель. Ну надо же, какой джентльмен! Впрочем, мучиться ему оставалось совсем недолго, скоро мы сдадим чемоданы в багаж.

Предполётный досмотр и паспортный контроль хорошо отвлекли от тяжёлых дум, так как я совсем забыла, как всё происходит, и мне было интересно. Глазела по сторонам, рассматривала пассажиров, сотрудников аэропорта и пограничников.

Андрей Борисович был сама галантность, он наблюдал за мной с высоты своего роста с крокодильей нежностью, ласкал взглядом, словно предвкушая, как будет хрустеть моими косточками. В зале ожидания для пассажиров бизнес-класса, утонув в кожаных креслах, мы выпили кофе.

- Лететь меньше двух часов, - сообщил директор. – Да, неудобный рейс, но что поделаешь, так получилось.

- А ваша Лиза, оказывается, работает у Михаила Ивановича на моём месте, - вдруг вспомнила я. – Только сегодня узнала, и совершенно случайно.

Как странно, что Андрей Борисович ни разу об этом не упомянул! Было бы вполне естественно, если, узнав, что я отпахала шесть лет в «Армаде», он сразу же сказал: о, какое совпадение, именно там сейчас работает моя дочь Лиза.

- Да, - спокойно подтвердил Андрей Борисович. – Интересно получилось, правда?

Он смотрел ласково и дружелюбно, но вовсе не собирался объяснять мотивы своего поведения. Тогда я решила прозондировать другой вопрос – что же приключилось с его супругой, Оксаной? Мне это не давало покоя. Как он мог «упрятать» живую женщину в могилу? Как у него язык повернулся сказать, что она умерла? Это находилось за границей моего понимания.

- Лиза пожаловалась, что её мама сильно болеет. В смысле, ваша жена, - осторожно зашла я сбоку.

Директор тут же загрустил, прекрасные карие очи наполнились печалью.

- Увы, - обречённо вздохнул он и сокрушённо покачал головой. – Это длится уже три года, всё очень сложно. Но мы не теряем надежды.

Я изумлённо уставилась на директора. Неужели он забыл, что сказал мне о смерти своей жены? Я прекрасно помню, как он изменился в лице, с каким скорбным видом произнёс эти трагические слова. Они прозвучали у подъезда моего дома - через секунду после того, как мне удалось отбиться от страстных объятий Андрея Борисовича…

Он врёт напропалую? А потом забывает, кому и что говорил? Или это какое-то недоразумение?

- Сочувствую, - озадаченно выдавила я.

Ничего не понимаю! Что это за человек? Как себя с ним вести?