Виски для пиарщицы (СИ)

Возможно, в Лизе клокочет чёрная зависть. Да, я ей помогаю, но своей помощью только подчёркиваю её некомпетентность. У меня опыт, а она демонстрирует вопиющий непрофессионализм, у меня фигура, а у неё мягкие бока и живот как диванный валик. И так далее по списку. Да просто лечь и умереть от зависти подле такого совершенства, как я! Или не умирать, а испортить жизнь.

В Доме архитектора Лиза могла запросто сфотографировать меня сначала на золотом диване рядом с папочкой, а потом в медвежьих объятиях Михаила Ивановича. У Лизы такой навороченный смартфон, что им можно записывать высадку на Марс исследовательского планетохода. А слежку в Астане она могла поручить профессионалу. Шпионила сразу и за папашей, и за мной.

Нет, прежде всего, конечно, надо убедиться, что моя догадка верна, и закопала меня именно Лиза, а не кто-то другой. А потом я обязательно придумаю для пухлой мымры жестокую расправу. Если бы не эти мерзкие фотографии, мы с Виктором сейчас были бы вместе.

Чем бы мы сейчас занимались… О, нетрудно догадаться! После долгой разлуки и череды одиноких ночей, когда я металась по кровати, опутанная раскалёнными змеями, и выгибалась дугой, не получая того, о чём так страстно мечтала, сейчас нас обоих ждало безумное наслаждение.

А он от него отказался.

Промелькнула за окном чёрная громада «Манхэттена», а через два перекрёстка показался голубой купол «Султана». Ещё три квартала, и вот я уже очутилась рядом с «Легионом»… Как? Почему? Мой дом - совсем в другом районе…

Вернулся ли Виктор уже из офиса? Что сейчас делает?

Я медленно проехала мимо жилого комплекса, вдоль красивой ограды, посмотрела на башню, где на пятнадцатом этаже находилась квартира Виктора. Подумать только… Сейчас я могла бы покрывать поцелуями его тело - наше общение превратилось бы в путешествие по маковому полю, и мы срывали бы один за другим пьянящие цветы удовольствий…

Как он будет без этого жить? Как-нибудь обойдётся, наверное. На свете много других девушек, тоже искусных в сексе, но гораздо менее проблемных, чем я… Да к нему выстроится целая очередь девиц, предлагающих разнообразные и виртуозные утешения.

Я, например, не сомневалась, что «Армада» без меня не обойдётся, и Михаил Иванович уже через месяц начнёт уговаривать, чтобы вернулась. Ничего подобного! Не уговаривает, ему вполне хватает Лизы… Так и Виктор. Если жар-птица ему не нужна, он очень быстро найдёт себе курицу и успокоится.

Нет, я в это не верю. Он так не сможет…

Задумавшись о трагических вещах, я проскочила на красный, незамедлительно подтвердив свою принадлежность к категории «проблемных девушек». И сразу за перекрёстком попала в цепкие лапы гаишников.

Светоотражающие нашивки на куртке инспектора сверкали в свете вечерних фонарей, капельки блестели и переливались на боковом стекле, когда оно поехало вниз.

Гаишник, молодой крупный мужчина, стоял рядом с машиной и изучал мои права. Я уныло следила за дворниками – пыталась убрать размокший жёлтый лист с лобового стекла, но он катался на щётке вправо-влево, не отвяжешься.

- Ну и куда мы летим, Маргарита Андреевна?

- Домой ехала. После работы.

- А почему игнорируем запрещающий сигнал светофора?

- Простите, - кротко ответила я. – Задумалась.

- И о чём же это вы так глубоко задумались, Маргарита Андреевна?

- Мой парень меня бросил, - мрачно призналась я. - Сегодня, в одиннадцать утра. Сказал, что не сможет со мной жить, потому что я слишком красивая, а он будет умирать каждый раз от ревности, когда на меня кто-то посмотрит, - я всхлипнула, но тут же закрыла глаза и придавила закрытые веки пальцами: не начинай, Маргарита, не начинай, потом не остановишься! – Вот. Как-то так… Не знаю, как мне дальше жить, сердце разрывается. Это ужасно больно, я же его люблю. Но он там, а я здесь. Это неправильно, так не должно быть! – я в отчаянии мотнула головой. – Сейчас приеду домой и что мне там делать?

Гаишник некоторое время молча смотрел на меня.

- Он погорячился, - сказал он после паузы. – Вы не переживайте так сильно. Вернётся.

- Правда? – Надежда столько раз вспыхивала в сердце, но через мгновение гасла.

- Мне так кажется. Если нет – значит, он реальный лох, и думать о нём забудьте. Езжайте поосторожнее, вы в таком состоянии. И… возьмите на всякий случай мою визитку.

Удивительно, но он меня отпустил, и даже без санкций. Наверное, понял – девушка не бьёт на жалость, вымогая помилование, а действительно загибается от горя.

***

Дома меня встретила растяжка «Рита, не плачь!!!», написанная фломастером на склеенных скотчем листках в клеточку и натянутая поперёк прихожей.

Не успела раздеться, раздался звонок от бабули:

- Риточка, привет! Не рыдаешь? Держись. Я проиграла Грише три викторины. Как трудно быть честной! Не пользовалась электронной подсказкой. Блин, ну и вопросы! Сколько существует видов растений! Когда родился Тютчев!

- А откуда этот необъяснимый приступ честности?