Виски с лимоном

Да, теперь они знают его в лицо. Но немного краски для волос, чистое бритье — и это можно исправить. Невозможно выявить связь между ним и грузовиком: он украл его в Детройте, оснастив украденными же иллинойсскими номерами. Он не получал лицензию на ведение бизнеса. Его водительские права действуют, но в них указан старый адрес, и он не дал себе труда обновить их после женитьбы и переезда.

Но есть несколько связующих звеньев с его нынешним адресом. Телефонная компания и электроэнергетическая. Департамент налогов и сборов. Кредитные карточки. Банк. Если копы заполучат его имя, они найдут его без особого труда. А как только они его найдут, смогут предъявить обвинение. В своей самонадеянности, из чистого бахвальства, он снабдил их образчиками своей ДНК. Не самый разумный шаг, надо прямо сказать.

Ему нужно действовать быстро, создать себе новое имя и легенду. Может быть, даже обратиться к одному из этих лекарей, которые могут лазером устранить линии у тебя на пальцах. Он исчезнет и вынырнет на поверхность где-нибудь в другом месте. Может, даже уедет из страны. В мире полно женщин, чтобы позабавиться.

Но сначала он должен завершить работу здесь.

Он садится в автобус, чтобы добраться до дома, после того как оставляет грузовик в круглосуточном парковочном гараже. Сейчас он не думает о Джек. Он целиком сосредоточен на своей завершающей жертве. С этой будет проще всего. Даже выслеживать не понадобится. Не нужен грузовик. Если он хорошо сыграет свою роль, ему даже секонал не потребуется.

Он снимает телефонную трубку, уже больше не заботясь о записях телефонной компании, по которым его можно отследить. К завтрашнему дню все будет кончено.

— Алло?

— Диана? Это Чарлз.

— Чарлз?

— Я знаю, ты удивлена, что я тебе звоню. Мы расстались не лучшим образом. Как ты поживаешь?

— Хорошо. У меня все в порядке. Я встречаюсь с одним человеком.

— Рад за тебя. Надеюсь, он хорошо к тебе относится. Послушай, я звоню, потому что мой психотерапевт…

— Ты ходишь к психотерапевту?

— Да. Уже почти полгода. Она помогает мне справляться с моим гневом. — Чарлз старается, чтобы в голосе чувствовалась улыбка.

— Что ж, это хорошо, Чарлз. Я рада за тебя.

— Я хочу попросить об одной услуге, Диана. После того как ты от меня ушла, я много занимался самоанализом, многое в себе переоценил. Мой доктор говорит, что я теперь стал другим человеком. Но у меня все еще остается большое чувство вины по поводу того, как я обошелся с тобой. Пока во мне будет сохраняться эта вина, я не смогу найти согласия ни с кем, в том числе с самим собой.

Сейчас он просто вычитывал из записной книжки нацарапанные им же самим слова. Эти фразы он переписывал вновь и вновь, пока они в его исполнении не начали звучать как надо.

— Мне нужно увидеть тебя, Диана, чтобы извиниться напрямую. Если я буду знать, что ты меня прощаешь, тогда я смогу наладить свою жизнь.

— Я прощаю тебя, Чарлз.

— Тогда позволь мне произнести эти слова тебе лично, с глазу на глаз. Пожалуйста. Конечно, ты мне ничего не должна, но когда-то мы любили друг друга. Это будет заключительный шаг в моем выздоровлении. Прошу тебя. Позволь мне увидеться с тобой еще раз.

Затаив дыхание, он ждет ее ответа.

— Ну хорошо. Когда?

— Что ты делаешь сегодня вечером? — спрашивает Пряничный человек.

Он ухмыляется. Наконец-то он пустит в ход тот паяльник.

Глава 38

— Я не стану говорить без своего адвоката, — заявил Гарри Макглейд.

Он сидел в комнате для допросов «С», на том же самом стуле, на котором вчера сидел Фин, а над душой у него стояли мы с Бенедиктом, Сразу же по выходе от миссис Маркс я выслала за Макглейдом машину, чтобы доставить его сюда. На данный момент он был единственным связующим звеном между двумя опознанными жертвами. У меня категорически не было желания когда-либо впредь самой являться в его квартиру, поэтому допрос в участке был логическим ходом в развитии событий. Полагаю, что и аспект устрашения тоже сыграл свою роль.

Но устрашить Макглейда было далеко не просто.

— Я уже сказала, Макглейд, что адвокат тебе не нужен. Ты просто отвечаешь на некоторые вопросы. Тебя ни в чем не обвиняют.

— Тогда зачем весь этот медиа-цирк? Как, по-твоему, это скажется на моей репутации?

Прежде чем Гарри доставили в участок, я анонимно намекнула нескольким людям, связанным с масс-медиа, что сейчас доставят подозреваемого. Они любезно собрались на улице, дожидаясь прибытия арестованного, и сделали тысячи три снимков, запечатлев, как Гарри входит в полицейский участок. По моим расчетам, это должно было помочь побудить Макглейда к сотрудничеству.

И, полностью признавая, что с моей стороны это довольно низко (не слишком порядочно), я также подумала, что это чертовски смешно.

— Вы узнаете эту женщину? — вопрошал Бенедикт, показывая ему фотографию нашей первой Джейн Доу.

— Сколько раз я должен повторить одно и то же, чтобы оно осело в башке этого Пилсбери Доубоя? Я ее не узнаю. Я знал Терезу Меткаф, потому что она меня нанимала. Я знал Нэнси, потому что ее познакомила со мной Тереза. С Нэнси я несколько раз встречался.

— Откуда Тереза и Нэнси знали друг друга?