Виски со сливками

Дядя Саша тем временем попросил описать подступы к заводу и все, что Марис успел там увидеть. Выслушав Шулманиса, Никитин заявил, что придется заехать к нему домой: кое за каким оборудованием.

- У меня вообще много интересных штучек в собой, - признался Марис. Друзья есть во всяких конторах, снабжают новейшими достижениями техники...

Дядя Саша попросил Мариса показать, что у того припасено, одобрительно кивал, рассматривая орудия труда криминального журналиста, но заметил, что кое-чего важного все-таки нет.

- А что надо? - подала голос я.

- Ну альпинистское снаряжение, например. Не все, конечно... Крюк, веревку... Не забывайте, друзья мои, ночь: ворота могут быть закрыты, да и не надо нам через ворота. Я предпочел бы с заднего хода, так сказать.

- Должен, наверное, какой-нибудь лаз быть,- заявила я. - Народная тропа. Раз там разливают огненную воду...

Дядя Саша кивнул, заметив, что я высказала очень мудрое замечание. Народная тропа быть должна обязательно, но совсем не обязательно, что мы ее сейчас найдем: мы отправимся туда, когда время прохождения каравана уже закончится. И нам не нужны свидетели. А поэтому нужны средства для переброски отряда через препятствие.

- А если просто друг другу на спинку, ну и...

- Нет, - твердо заявил дядя Саша. - И еще неизвестно, куда нам придется подниматься. Едем ко мне.

Я села за руль своей старенькой "бээмвэшки", мы опять доехали до площади Победы, высадили дядю Сашу, договорились, что через полчаса машина снова будет на том же месте, и я повернула по направлению к городу.

- Давай встанем где-нибудь на тихой улочке, - предложил Марис.

- Я бы к братцу-кролику заскочила на пять минут...

Марис посмотрел на часы и заметил, что уже не время ходить в гости и если мой родственник с другом еще не спят, то явно заняты тем делом, при котором присутствие третьей стороны даже в виде родной сестры не очень желательно. Я кивнула, соглашаясь с мудрой мыслью, и поехала к центру города. У меня была мысль проскочить мимо нескольких ночных клубов, вдруг, может, кого-то увижу, или по дороге какие-то идеи появятся...

Я не успела осуществить своих планов, потому что Марис вдруг заявил:

- Или я здорово пьян и у меня в глазах мутится, или у вас в городе пьяные менты дорожные знаки вывешивают.

- А что такое? - спросила я, склоняясь ко второму варианту.

Марис кивнул на любопытное соседство знаков слева по борту: остановка запрещена, но стоянка разрешена.

- Что за гибрид? - тем временем поражался представитель свободной Латвии. - Это у вас ГАИ так шутит?

- Скорее зарабатывает деньги, - высказала я свое предположение. Возможна платная стоянка, которая теперь активно практикуется у нас в городе. Но мы здесь вставать не будем, хотя сейчас сборщиков дани уже нет.

Нужно было поворачивать назад, чтобы вовремя успеть к встрече с дядей Сашей. Он уже стоял в условленном месте с сумкой на плече.

К заводу мы прибыли в половине третьего ночи. Дядя Саша велел оставить машину в некотором отдалении. У него была мысль оставить и меня в ней, но я возмутилась, сказав, что тоже хочу участвовать в деле - из чисто спортивного интереса. Марис также заметил, что девушке одной среди ночи небезопасно сидеть в машине, тем более в таком глухом месте. Это решило дело. Машину я заперла, и мы отправились к довольно внушительному забору.

Перед ним шел ряд тополей, не доходивших до верха бетонного строения. Никитин пошел у самой бетонной стены-забора, между ним и тополями. Мы с Марисом следовали за ним цепочкой.

- Те-с! - внезапно приложил палец к губам дядя Саша.

Мы замерли, прислушиваясь. Я выглянула на улицу из-за очередного ствола: она оставалась пустынной. Да здесь и днем явно народ не особо хаживает. Если только крайне необходимо. Узкая заасфальтированная, вероятно, еще при царе Горохе дорога, вся в ухабинах и колдобинах, с другой стороны - канава, в которой все еще стоит вода после последнего дождя. Чуть-чуть повернешь руль в сторону - и въедешь, а потом "Кировец" надо приглашать, чтобы вытащить "Запорожец", который может увязнуть в этом болоте. В дополнение орали лягушки. Я не была перед главными воротами, но Шулманис говорил, что там подъезд очень даже приличный: и асфальт ровный, и прибрано все. В общем, цивильно. Но кто же будет заниматься другой, не парадной стороной? Кому это надо?

Народная тропа, конечно, пролегает где-то здесь. Но народ наш неприхотливый, на "мерседесах" не ездит, по этой дорожке на своих двоих он с большим успехом пройдет. Так и мы прошли вполне успешно.

Пока я осматривала окрестности (были белые ночи, и даже фонарик для прохода вдоль забора не требовался), мужчины прислушивались к тому, что делалось на территории завода. Я тоже навострила ушки. Потом мы приступили к обсуждению.

- Говорят не по-нашему, - заметил дядя Саша. - Язык какой-то странный. Я никогда такого не слышал.

- А вы вообще на каких изъясняетесь? - поинтересовалась я у полковника Никитина.

- На английском свободно, немного на немецком, - ответил он. - Не забывай, что я пятнадцать лет плавал.