Виски со сливками

Спустя неделю снова приехал Дубовицкий и вызвал Лену. Она стала любимой наложницей хозяина, проживала в отдельной комнате, не получала наркотиков. В общем, считала, что ей повезлo. Только скучно было. Смотрела телевизор целыми днями, иногда общалась с Сулемой, которая приносила еду. Для развлечения Лена стала дразнить молодых охранников. Она точно знала, что им запрещено к ней прикасаться, поэтому часто встречала их в костюме Евы. Но ребята даже не решались пожаловаться хозяину. Не знали наверняка, какая будет реакция, боялись, что могут с треском вылететь с теплого местечка.

- А с другими девочками ты виделась после первой недели? - уточнил дядя Саша.

Иногда Дубовицкий собирал гостей. Тогда каждой девушке отводилась определенная роль. Сулема возилась на кухне. Мулатку он оставлял для себя, а Оксанка, Рута, Катя и Лютфи обслуживали Друзей хозяина, танцевали перед ними и выполняли все их желания. Предпочтение отдавалось национальным песням и танцам. Самые жуткие оргии устраивались, когда приезжал брат Дубовицкого из Тюмени. Это случалось дважды за время пребывания Мулатки в гареме.

- Извращенец какой-то, - заметила Лена.

Я видела, что ее просто передергивает даже при одном воспоминании о нем. Я же начала вспоминать совсем другое.

...Париж. Мы с Сергеем. Газеты со статьями о русской мафии. О Вахтанге и КР, об убийстве бизнесмена из Тюмени. Мой предыдущий, убитый бизнесмен из Тюмени, брат Дубовицкого из Тюмени, Вахтанг, Геннадий Павлович, русская мафия, нефть, конечно, тоже из Тюмени... Есть ли какая-то связь между звеньями этой цепочки, или я вообще не о том думаю? Лена тем временем продолжала свой рассказ. Наверное, без инъекций оставалась только Оксанка - она была готова за просто так трахаться со всеми. И пожалуй, была всем довольна. А остальные... Лена воспитывалась не в институте благородных девиц, но тут и она поражалась сексуальному поведению девушек, которые были готовы на любые извращения. Потом, насколько она знала от Сулемы, носившей всем еду, у Руты и Кати, которым давались самые большие дозы наркотиков, наступала длительная депрессия.

- Как конкретно они себя вели? - уточнил дядя Саша.

- Ну... я бы сказала, что они находились в сверхвозбужденном состоянии, - ответила Лена. - Глаза ненормально блестели, движения становились излишне резкими, начинали очень быстро говорить... Но главное - это то, как они вели себя с мужчинами... Что соглашались сделать...

Лену передернуло. Я поняла, почему она сама согласилась прогнуться и постараться понравиться лично Гавнадию Павловичу, чтобы удовлетворять только его потребности...

-- А кто такая Лиля? - поинтересовалась я.

- Ее привезли последней, - сообщила Лена - В обшей комнате она провела всего дня три, потом прибыл шеф и вызвал ее к себе. Она наотрез отказалась выполнять его прихоти...

По всей вероятности, Лиля очень понравилась Дубовицкому и он не стал отправлять ее в расход, а велел Мулатке провести с ней работу. Отару была в сомнениях, стоит ли это делать, вдруг Лиля станет любимой наложницей вместо самой Лены? Отару страшно не хотелось возвращаться в общую комнату. Потом Мулатка хорошо призадумалась и, уже немного зная Дубовицкого, решила, что Гавнадий Павлович планирует устраивать какие-то совместные развлечения с ней и Лилей одновременно, потому что девушки были полными антиподами внешне: мулатка с черными жесткими волосами и натуральная блондинка с практически белыми волосами, светлой кожей и светло-серыми глазами. Отару оказалась права.

Она, как могла, попыталась убедить Лилю в необходимости подчиниться. Лена уже знала, что с виллы не сбежать, и лучше из худшего выбрать лучшее, чем оказаться в худшем положении. Вроде бы Лиля с ней согласилась.

В свой следующий приезд Геннадий Павлович велел Лене и Лиле заняться перед ним лесбийской любовью. Лена всегда предпочитала мужчин, но была готова выполнить эту прихоть хозяина. Для Лили же подобное было неприемлемо. Дубовицкий велел запереть Лилю в отдельной комнате и дал указание вводить ей какие-то препараты.

Отару больше не разрешали встречаться с Лилей. Один раз она все-таки уломала Сулему открыть ей дверь Лялиной комнаты. Лиля лежала на кровати, безвольно глядя в потолок. Лена попыталась ее растормошить, но бесполезно. Сулема сказала, что Лиля почти ничего не ест и просто чахнет на глазах. Лена не знала, пользовал ли Лилю хозяин после того раза или нет, но подозревала, что да.

Я подумала, что Валера с Костиком беспокоились не зря. Девушка пришла в отчаяние, не хотела жить так, как была вынуждена жить, - и перерезала себе вены.

- Наташа, - обратилась ко мне Отару, - ты сказала, что Лилю убили. Это правда?

Я покачала головой.

- А что случилось?

- Она покончила с собой.

- Господи! - воскликнула Лена. - Беднажка! Господи!

Отару расплакалась. Мы с дядей Сашей молчали.

Я не знала, что сказать Лене. Меня спаслa Людмила, постучавшая в дверь и пригласившая нас всех на ужин.

- Лена, спускайся, - велел ей дядя Саша, - а мы с Натальей придем через пару минут.

Отару кивнула и ушла. Я вопросительно посмотрела на Никитина.