Виски в Коле и Кровавая Мэри на грани фола

— Ты же знаешь, я не особа дружелюбна, — киваю на лицо Мигеля.

— Маня, ты хочешь его вывести, чтобы наша смерть была быстрой? — по-русски спрашивает Коля, и я поворачиваю голову.

Тут же моему так называемому дружку прилетает удар прямо в печень от одного из людей Мигеля. Вот блин, по самому уязвимому месту. Хотя если нас сейчас пристрелят, то Коля больше не сможет нагружать этот орган виски.

— Мэри, — пушка Мигеля упирается мне в живот, — если дернешься, пристрелю. Тебе должно быть известно, что ранение в брюхо… у-у-у-у, это минут двадцать непередаваемых мучений. Заберите у них стволы, — кивает своим людям.

Мне с Макарычем тяжело расставаться, а Коля наверняка любит свой «Глок», но выбора у нас, понятное дело, нет. Внутри полуразрушенного помещения наших противников только трое: Мигель, парень, наставивший пушку на Колю, и еще один, блокирующий выход.

Но кто знает, сколько их в округе?

Кстати…

— Мигель, а как ты узнал, что мы сюда придем?

Снова этот оскал, от которого даже меня дрожь пробирает.

— Я обязательно расскажу тебе эту интереснейшую историю, когда буду вырывать тебе ногти… Да, извини, Мэри, если недавно делала маникюр. Когда буду ломать тебе пальцы и кусочек за кусочком срезать татуировки.

О, я знаю, что это не просто угрозы. За свою рожу Мигель все это будет сам и с особым удовольствием.

— Да ты полный псих, мужик, — снова слышу голос Коли за спиной. — Хотя если Ман… Мэри напрямую тебе сказала, что у тебя засохший стручок между ног, то чисто по-мужски я тебя понимаю. Нет, мне такого, конечно, не говорили, но я могу представить, как это неприятно, — Коля все говорит и говорит какую-то чушь, а я думаю, пусть лучше бы Мигель меня пристрелил. Слушать этот бред больше нет сил. — Кстати, мужики, — все не затыкается, — а у вас вискаря случайно нет? Я бы сейчас пропустил грамм триста, чтобы развеять возникшее напряжение. Знаете, как делают в России? Поставьте пару бутылок, и через полчаса мы будем обниматься и называть друг друга братьями.

Коля вроде выдыхается. И что удивительно, даже не получает снова по печени. Наверное, парни Мигеля, да и он сам, охренели от подобной речи.

— Мэри, милая, ты где откопала этого парня? В психушке?

— Он уже был почти здоров. Видимо, начался рецидив, — серьезно отвечаю.

— Цирк какой! — даже обрадовался Мигель. — Нашла такого же чокнутого напарничка, как и сама?

Я только собираюсь заявить, что Коля мне вроде бы и не напарник, но понимаю: все-таки уже мы в одной связке.

— О, мужик, а еще я с ней трахался.

Я его сейчас убью, и это не метафора. Мигель переводит взгляд на меня, сильнее вдавливая пистолет в мой живот, но я только пожимаю плечами. Да пофиг, пусть думает что хочет.

— Тогда похороню вас в одной могиле, романтично же? — наклоняет Мигель свою рожу ко мне.

— Очень, — не отрицаю я.

— Хватит болтовни. Диего, где веревки? И пару фонарей, я хочу видеть все. Здесь, Мэри, никто не услышит твоих криков боли. А потом ты скажешь, где мой дорогой папаша, и он отправится следом за тобой и твоим дружком.

Какая прелестная картина. Но хотя бы из этого трепетного, полного предвкушения монолога я усваиваю кое-что: здесь их только трое. Наверняка шли пешком сюда, но как далеко и есть ли вообще другие?

Мы передвигаемся чуть вглубь полуразрушенного здания, теперь пушки упираются нам с Колей в спины.

— Какого хрена ты несешь, придурок? — спрашиваю у него по-русски.

— Разделяй и властвуй, Маня, — успевает ответить, когда Мигель говорит:

— Хватит болтать, поберегите силы. Скоро будете орать во всю глотку.

— А с меня ты тоже, мужик, собрался тату снимать? — Коля продолжает нести чушь, но после его последних слов я уже понимаю зачем.

Он пытался меня вывести своим предыдущими ораторскими навыками, но я молчала. Хотя план «разделяй и властвуй» хорош. Можно попробовать — все же больше шансов выбраться отсюда живыми.

Глава 24 Коля

Засада в этих дебрях — полная неожиданность. Приходится импровизировать, и я рад, что до Мани быстро доходит суть моей идеи.

Разделяй и властвуй.

Стравить этих ребят между собой не получится — понятно сразу. Но все-таки я на лекциях по психологии социального влияния не спал. Значит, стравливаемся мы с Маней, чтобы парни немного растерялись и потеряли хоть крупицу концентрации.

Но все трое должны быть здесь.

Я дожидаюсь молча, пока нас свяжут, и отмечаю, что узлы вязать эти ребята умеют. Черт! Мы с Маней спина к спине на камне, который вроде бы был когда-то алтарем, и такую конструкцию распутать будет сложно. Все-таки Мигель хорошо знает Маню — подстраховывается.

Когда парень, который ходил за веревками, Диего, кажется, опускается с веревкой к ногам, я начинаю:

— Ты вообще больная на всю голову? И ты трахалась с этим типом? — чуть оборачиваюсь. — Он тебя в постели тоже связывал?

И какое счастье, что я все-таки не встречался лично с Мигелем, когда он хотел меня нанять для поисков Мани.

Говорю я специально по-английски, чтобы все меня понимали.

— Иди ты, гребаный извращенец, — фыркает Маня в ответ. — Лучше бы себе загнал серое вещество в мозг, а не шарики в член!