Вист: Аластор 1716

В Люсце кабинет Коннатига ютится под куполом на самом острие гигантской башни, откуда во всех направлениях открывается вид на беспредельные просторы космоса, облаков и океана. В обстановке кабинета преобладает массивная мебель из черного дерева: пара мягких кресел, рабочий стол и большой сервант с полками, пестрящими всевозможными сувенирами, фотографиями и достопримечательностями — среди них небольшой глобус древней Земли. Чуть поодаль от стола на обширной схематической карте Скопления мерцают три тысячи разноцветных огоньков[2] — символы населенных миров.

Коннатиг привык к одиночеству, в кабинете он чувствовал себя легко и удобно. Темнело — из панорамных окон сочился сливово-синий сумеречный свет. Коннатиг стоял у западного окна, любуясь исчезающими сполохами заката и пробуждением звезд.

Тишину нарушил ясный короткий звук — тинк! — будто капля упала в бассейн со спокойной водой. Коннатиг отозвался, не оборачиваясь:

— Эсклавад?

Ответил голос:

— Из Аррабуса, с планеты Вист, прибыли четыре делегата, величающих себя «Шептунами». Они просят аудиенции — если появится такая возможность.

Не отрывая глаз от догорающей вечерней зари, Коннатиг помедлил пару секунд, после чего сказал:

— Могу принять их через час. Проведите их в Черную гостиную, предложите подходящие закуски и напитки.

— Как вам будет угодно.

Отвернувшись от окна, Коннатиг подошел к письменному столу и произнес:

— Тысяча семьсот шестнадцать!

В углубление стола выпали три карточки. Первая, отправленная двумя неделями раньше из Уонисса, одного из городов-округов аррабинского мегаполиса, содержала следующее сообщение:

«К Вашему сведению:

Кодовые номера предыдущих отчетов, посвященных тому же вопросу, указаны ниже. Вкратце: в Аррабусе в ближайшее время ожидается празднование Фестиваля Века — столетнего юбилея самоуправления под эгидой так называемого «Эгалистического манифеста». Осмелюсь напомнить, что этот документ предписывает всем людям (в частности, гражданам Аррабуса) руководствоваться принципом всеобщего равноправия, исключающим нужду, а следовательно и принуждение, в том числе необходимость тяжелого труда.

Посвятив себя практическому осуществлению этих идеалов, аррабины столкнулись с определенными трудностями (см. мои предыдущие отчеты).

Шептуны (исполнительный комитет четырех представителей округов) в высшей степени обеспокоены сложившейся ситуацией. Неутешительные прогнозы убедили их в необходимости некоторых фундаментальных реформ. Во время юбилейных торжеств они намерены объявить о программе перестройки и оздоровления экономики Аррабуса, но опасаются, что она не будет пользоваться популярностью — аррабины, как и многие другие народы, ожидают от будущего лишь улучшения обстоятельств существования, а не ограничения возможностей. В настоящее время каждый аррабин работает тринадцать часов в неделю, выполняя более или менее необременительные обязанности. Аррабины, однако, надеются на дальнейшее сокращение этого срока.