Вита. Книга 1

А потом, вновь оторвавшись через силу, он вдруг сел сам, и её поднял, замер близко-близко, глядя в глаза, и сказал очень чётко, рассудительно и совершенно трезво:

– Ева… а дело-то не в сексе. Ты безумно влечешь, но… это другое. Влюбился я, малыш! До одури в тебя влюбился! Практически с первого взгляда… Трезвый бы ещё долго молчал. А сейчас хочу, чтобы ты это знала. Смешно, да? Понимаю, что смешно. Какая может быть любовь! Что мы знаем друг про друга?

Она замотала головой, лицо исказилось болезненно.

– Ничего тут смешного, – шепнула чуть слышно. – Ты прав, это глупо, но… ближе тебя у меня никого и никогда не было.

Она улыбнулась маняще, чуть лукаво, хищно:

– Ты помнишь, что у меня сегодня день рождения? Я загадала желание. Исполни его!

Упрашивать не требовалось, он одним рывком притянул её к себе, обжигая горячим дыханием, зацеловывая шею и грудь, руки потянулись к пряжке пояса на джинсах…

В этот самый решающий миг кто-то оглушительно забарабанил в дверь.

Оба замерли, позабыв дышать. Переглянулись тревожно.

Стук стал ещё громче.

– Hey, friends, open the door![1] – вдруг отчётливо раздалось в тишине. – Я не с пустыми руками! Я джин принёс…

– Твою ж! – вырвалось у Лёхи. – Как ты вовремя, Шонни!

Он шумно вздохнул, чмокнул Еву в губы и, молниеносно натянув футболку, пошёл открывать.

Ева, спешно застёгивая толстовку, бегло оглядела место «преступления», но, собственно, ничего тут их выдать не могло.

Чернова уселась ближе к камину, сложила степенно руки на коленях и натянуто улыбнулась.

Она усиленно старалась выровнять дыхание и унять выпрыгивающее из груди сердце, но сделать это оказалось не так просто. Да и некоторое раздражение внутри тоже успокоению не способствовало ­ – она, разумеется, была рада видеть Шона живым-здоровым, но как же прав Алекс: угораздило ирландца явиться именно сейчас!

***

– Что так долго не открываете? Может, вы тут чем-то сильно заняты, а? Может, я помешал?

Ева Шона не видела, но голоса парней до неё долетали отчётливо. И сейчас она легко представила, как ирландец стоит у порога и ехидно улыбается, а Лёха кривится от его шуток, избегая смотреть в глаза.

– Ой, иди ты со своими намёками! – хмыкнул Алекс. – Сам знаешь, что у нас в коллективе с этим строго.

– Так, значит, можно войти? – продолжал веселиться Шон. – Или всё-таки убраться?

– Заходи, раз уж припёрся!

Хлопнула дверь, щелкнул замок.

– О, вы тут пьёте без меня! – радостно воскликнул рыжий гость, широко улыбнувшись Еве.

– Ага, – кивнул Лёха, – присоединяйся! Сейчас рюмашку тебе принесу…

Ирландца уговаривать не надо было, он тотчас приземлился на белую шкуру рядом с Черновой.

– Шон, ты как? Я так за тебя боялась! – Ева взволнованно оглядела парня, но на нём, к счастью, даже царапинки не было.

– Да на этом острове никого круче меня нет! Что мне будет? – хмыкнул гость, принимая с одобрительным кивком стопку джина у Алекса.

– Рассказывай, чем дело кончилось! – подтолкнул его Лёха. – Мы тут реально переживали за тебя. Я хотел позвонить. Но этот гад мой телефон умыкнул, представляешь! Сидим тут с Евой, как два неандертальца, без мобильников…

– О, боюсь, ты свой телефон больше не увидишь… – развёл руками ирландец. – Он ушёл на дно вместе с телом этого… гада.

– Ушёл на дно? – изумлённо переспросила Ева.

– Да, настырная оказалась тварь, – невозмутимо продолжал полукровка. – Когда вы сбежали, он снова на меня бросился, мы подрались. Я ударил его камнем по голове и проломил череп. Надо было избавиться от тела. Я ушёл через Запределье на холм и его утащил с собой. А потом сбросил вниз со скалы. Там никто не ходит. Его не найдут. Пойдёт рыбам на корм. А если и найдут… Решат, что сам упал или прыгнул.

Ева зябко поёжилась, не спасло и то, что камин жарко пригревал спину.

Нет, она не жалела этого мерзкого монстра, что напал на неё на берегу. Но то, с каким обыденным равнодушием Шон сейчас поведал о его убийстве, неприятно покоробило.

– Тогда давай за тебя, дружище! Слава победителю! – Алекс отсалютовал рыжему приятелю.

– Спасибо за помощь, – кивнула Ева, но выпить не спешила.

Всё-таки она к такому количеству алкоголя не привыкла. А болеть завтра с похмелья не хотелось. У неё планы круче – её ждут новые сказочные местечки этого волшебного острова.

– А Эриху уже сообщил? – с напускным спокойствием поинтересовался Лёха.

– Разумеется, – тотчас кивнул рыжий.

– Странно, что он сам ещё сюда не явился… – проворчал Белов, переглянувшись с Евой. – Чувствую, ждёт меня строгий выговор с занесением в личное дело. Ну, это ладно… Лишь бы домой досрочно нас не загнал. Ничего шеф про это не сказал? Виту немедленно вернуть не требовал?

– Нет, – Шон пожал плечами. – Ничего такого… Я даже удивился. Такой спокойный и невозмутимый.

– Эрих же всегда такой, – усмехнулась Ева. – Ледяное хладнокровие. Разве нет?

– Ну-у-у… – Шон сделал непонятный жест рукой. – Да…

Хотел ещё что-то добавить, но в этот миг… из кармана его куртки эпично громыхнуло:

– Большие города… Пустые поезда…[2]

Эта музыка в тишине раздалась так неожиданно, что на мгновение все замерли.