Vita Patrum (Житие Отцов)

5. В городе Арле, когда епископ Марк был обвинен злыми людьми и отправлен в ссылку, по приказанию короля Хильдебера был созван собор епископов. На этом соборе[75] блаженные владыки признали, что все обвинения против Епископа были беспочвенны, и его восстановили в городе и епархии. Тогда в услужении у святителя Галла был один дьякон, Валентин, позже священник и певец. В то время, когда другой епископ совершал литургию, этот дьякон хотел запеть — не из богопочитания, а скорее из тщеславия, и святитель Галл запретил ему это, говоря: “Оставь, чадо. Когда, по воле Божией, мы будем совершать Божественную службу, тогда тебе и следует петь. А сейчас пусть поют клирики того, кто совершает литургию. Дьякон сказал, что он и сейчас тоже может петь, на что Епископ ответил: “Делай, что хочешь, но ты не сможешь выполнить желаемое”. Дьякон, не приняв во внимание слова Иерарха, выступил вперед, но спел так невпопад, что его осмеяли. Когда же пришло следующее воскресение и святитель Галл совершал литургию, он велел дьякону быть на месте, сказав ему: “Сейчас, во имя Господа, ты будешь петь так, как сам того желаешь”. И голос дьякона звучал на этот раз так красиво, что все наперебой хвалили его. О, Блаженный, наделенный такой благодатью, что не только души людей, но и их голоса были в его власти до такой степени, что он мог или воспрепятствовать им петь, или разрешить это!

6. Через него Господь сотворял также другие чудеса. Когда некий Иулиан (сначала он был адвокатом, потом стал священником), человек с очень покладистым характером, подхватил жестокую малярийную лихорадку, ему помогло ложе Святителя: он лег на него, поспал немного, накрывшись его покрывалом, и так исцелился, что впоследствии ни разу эта болезнь у него не возникала.

Однажды, когда Клермон был охвачен большим пожаром и Святитель узнал об этом, пошел он в церковь и долго со слезами молился Господу пред святым алтарем, потом поднялся, взял евангелие, вышел из церкви и поднял раскрытое Евангелие вверх пред огнем. Пламя тут же угасло, не оставив ни единой искры.

Когда в разных местностях бушевала эпидемия бубонной чумы и хуже всего было положение в провинции Арля, святитель Галл боялся не столько за себя, сколько за паству свою. Денно и нощно молился он Господу о том, чтобы при жизни своей не довелось ему увидеть гибель своего народа, и во сне явился ему Ангел Божий с белоснежными волосами и в белоснежных одеждах и сказал ему: “О Святитель, Божественное провидение благосклонно к твоим мольбам за народ. Так что не бойся, ибо молитва твоя услышана, и послушай! Ты и народ твой освободитесь от этой болезни, и никто, пока ты жив, не погибнет в твоих краях от сей эпидемии. Сейчас не бойся, но по истечение восьми лет ты покинешь этот мир”. И действительно, так позднее и свершилось. Проснувшись и возблагодарив Господа за это утешение, которым он был удостоен через Его небесного посланца, святитель Галл установил те молебны, которые совершаются в середине поста, когда они идут крестным ходом, распевая псалмы, до базилики блаженного Иулиана-мученика. В том пути 72 километра. Итак, потом, когда чума, как мы уже говорили, опустошила эти районы, она благодаря молитвам святого Галла не затронула город Клермон. И я думаю, немалой благодатью был удостоен сей пастырь: не увидел он, как эпидемия пожирает его паству, ибо Господь охранил ее.

7. Но давайте перейдем к тому времени, когда Господь благоизволил забрать его из этого мира. Он лежал больной в постели, и внутренняя лихорадка так изнуряла его, что он одновременно потерял все волосы и бороду. Господь открыл ему, что он умрет через три дня, и он собрал людей и, преломив хлеб, раздал его в святое приобщение и объявил свою волю. На третий день, на который приходилось воскресенье и который принес скорбь гражданам Клермона, когда небо начало светлеть, он спросил, что поют в церкви. Ему ответили, что совершается утреня, читают 50–й псалом. И он пропел сей псалом и продолжил молитвословия — до конца утрени. В конце службы сказал: “Теперь мы прощаемся с вами, братия”. И с этими словами все тело его распрямилось, а дух вознесся ко Господу, куда он всегда и стремился. Отошел он на 65–м году земной жизни, на 27–м году епископства.

Его обмыли, облачили и отнесли в церковь в ожидании приезда на похороны епископов этой провинции. И там перед людьми совершилось великое чудо: лежа там, он распрямил свою правую ступню и повернул на ту сторону, которая была обращена к алтарю. Когда это произошло, начались пасхальные моления. Он лежал в церкви три дня, и все это время при большом стечении народа продолжалось пение псалмов. На четвертый день прибыли епископы, вынесли его из церкви и, отнеся в базилику св. Лаврентия, похоронили его там.