Витар: Мимикрия (СИ)

— Я им вообще-то обещал, — Виталик не отводил свой взгляд от разозлённых, но от этого не менее прекрасных голубых глаз. — Ещё до нашей встречи. И втроём прохождение будет ещё быстрее.

— Неважно, пусть валят, я сама справлюсь, — безапелляционно заявила блондинка опешившим от такого игрокам. — Что смотришь? Что непонятного в моих словах?

— Ты не могла бы быть повежливее с моими друзьями? — Возмутился Витар, но супружница его проигнорировала.

— Хэй, ты чего такая грубая? — вскинул брови Дилуш. — Вместе всегда веселее. И кстати, готов поспорить, что обгоню тебя по урону на последнем боссе. Принимаешь спор?

— Ты меня за идиотку держишь? Естественно обгонишь, у него уязвимость к магии и усиленная физзащита, — Азалия развернулась к колдуну и наставила на него палец, — хочешь посоревноваться? Как насчёт ИПИхи? Или ты только против бродяжников силён?

— «Вот уж не думала, что ты свяжешь судьбу с этой злюкой! Я то думала, ты нормальный парень, но если ты с ней — значит такой же выродок!» — Виталик шокировано уставился на внезапно приславшую это сообщение Ниру, та смотрела на него, как на кучу отходов. — «Я помогу тебе с Башней, раз уже пообещала, но после не пиши мне больше никогда!»

Пока рядом с ним Азалия уламывала Дилуша на поединок, в котором проигравший покинет подземелье, Витар лихорадочно размышлял, что делать. Он думал, что супружница подружится с его высокоуровневыми приятелями, но ситуация выходила из под контроля, а сообщение провидицы ясно давало понять, что они уже знакомы, причём не с лучшей стороны.

Глава 25: Нужно менять ситуацию.

— Погоди! Не знаю, о чём ты, но всё это какое-то недоразумение, — Витар подошел поближе к Нире, поскольку говорить пока что у него получалось значительно быстрее, чем писать. — Расскажи поподробнее, с чего ты делаешь такой вывод?

— «Нам не о чем разговаривать, нормальный игрок никогда не станет её супружником», — девушка по-прежнему отказывалась говорить, стоя с обиженным лицом. — «Имей ввиду, если они начнут драться, я просто уйду».

— Так, стоять! Никаких поединков! — зло выкрикнул Витар, которого всё происходящее начало выбешивать, уже разошедшимся на расстояние дуэли магу и лучнице. Он неосознанно перешёл на привычный за несколько лет работы в маленькой начальственной должности стиль общения с подчинёнными. — Я вас сюда не для этого звал. Тут есть проблема посерьёзнее, чем ваши споры. Теперь ты, — он вернулся к удивлённой Нире. — Я не знаю, по какой причине ты сохраняешь молчание, но поверь, сейчас как раз самое время заговорить и рассказать мне, что между вами произошло.

— «Вы с ней будете смеяться надо мной» — провидица насуплено и немного удивлённо стояла перед Витаром, видимо, не ожидая такого напора.

— Даю тебе слово, что не буду смеяться, что бы ты ни сказала, — проникновенно убеждал её Виталик, — и Азалия не будет. А если рискнёт, то пожалеет об этом, — он бросил взгляд на свою вспыхнувшую гневом супружницу, выражение лица которой говорило «пожалею, говоришь? я тебе потом это припомню, сам жалеть будешь».

— Хорошо, я поверю тебе. Это всё началось из-за неё, — Нира внимательно смотрела на Витара, но тот стоял совершенно спокойно, лишь удивившись внутри, насколько красиво и мелодично звучал её голос. — Из-за твоей супружницы.

Следующие несколько минут объяснений Виталик готов был на стену лезть от раздирающих его голову противоречивых эмоций. Он одновременно сочувствовал рассказчице и поражался идиотизму ситуации, ему то хотелось смеяться над обеими, то прописать Азалии целительных люлей. Как оказалось, в один прекрасный день, когда эти двое были в одной группе во время покорения подземелья, Нира сделала Азалии вполне невинное замечание, за что та несколько раз зло пошутила про её голос, при этом остальные присутствующие смеялись над этими шутками. Провидица в ответ на происходящее отказалась идти с ними дальше и ушла из группы.

После этого похода, ей всё время стало казаться, что всем окружающим на самом деле не нравится её голос, и они не говорят ей об этом лишь из вежливости, внутри себя с трудом терпя её речь. Попытки вызнать истинное отношение к её голосу у супружника и подруг, в ответ уверяющих её, будто она надумывает и проблемы не существует, однако после моментально меняя тему, убедили Ниру в своей правоте ещё сильнее. Она принялась молчать, общаясь исключительно сообщениями, но поскольку окружающие приняли без особых возражений эту причуду, это и было на её взгляд лучшим доказательством. Никто не сказал на это ничего вроде: «почему ты молчишь, ведь у тебя красивый голос», а значит, всё было именно так, как она думала.

Внутреннее самоедство и уничижение со временем набирали обороты. Иногда игроиня жалела себя, иногда начинала ненавидеть окружающих, а особенно ту, кто так зло пошутил над её проблемой. Нира собиралась молчать и далее, никому не говоря о причинах своего решения, чтобы не слышать в ответ лицемерных утешений, но появление той, кто являлась первопричиной, а также последующие события, заставили её нарушить данное себе обещание.