Витязь без шкуры

Кира с Лесей оторопели. Но Анжела успела вмешаться раньше, чем ее новые знакомые кинулись объяснять, что пришли сюда в поисках своих собственных мужей. У Анжелы был на это определенный резон. Она знала, что Людмила Петровна по вполне понятной причине, имея на руках разведенную дочь, очень болезненно воспринимала даже упоминание о том, что у кого-то есть законные мужья. Женщину денно и нощно грызла зависть. Она завидовала тому, что другие молодые женщины как-то выходят замуж, а некоторые так даже очень удачно выходят, в то время как у ее драгоценной Дианочки никого и на примете нет.

– Тетя Люда, а где может быть Дина?

– Откуда я знаю? У тебя надо спросить, вы же с ней вместе вчера город покорять отправлялись.

– Что же, она еще не возвращалась?

– Отчего же? Прибегала. Пару часочков поспала, перекусила, что я ей оставила, и снова убежала.

– А куда?

– Сказала, что вчера познакомилась со стоящим претендентом. И мне кажется, что на сей раз мужчина на Диану серьезно запал.

– Почему вы так думаете? – машинально поинтересовалась Анжела, пока пыталась в уме прикинуть, с кем же это они вчера могли познакомиться.

Вроде бы ни с кем, кроме рыжего и блондина, не знакомились. А они не сказать, чтобы запали на Дину.

– Кто же вам такое сказал?

– Да уж сама Динка мне так сказала.

Анжела продолжала недоумевать. Кого же удалось очаровать вчера ночью Дине?

И Анжела решила немного прояснить:

– А кто он, этот новый поклонник? Этого Дина вам не сказала?

– Тебе видней. Это ведь благодаря тебе Дине удалось с ним познакомиться.

– Благодаря мне? Как это?

– Ну ты же у нас ничего не боишься, боевая лошадь. Не то что моя Дианочка, которая всего на свете боится, от куста и то шарахается. Ты с тем мужчиной познакомилась, где вы там вчера ночью шлялись, я не знаю, да только мужчина этот на тебя внимания не обратил, одной лишь Дианочкой моей и заинтересовался. Ее пригласил, а тебе, выходит, отставка.

Анжела внимательно слушала и понимала, что Дина, скорее всего, наврала своей матери с три короба. Да, водился такой грешок за ее подругой. Своей матери она врала постоянно, иногда виртуозно, иногда, когда было лень придумывать хоть сколько-нибудь правдоподобную историю, лепила что придется, Людмила Петровна верила всему. Как уже говорилось, Людмила Петровна обожала свою дочь, а где любовь, там здравому смыслу нет места.

Разговаривать с Людмилой Петровной о ее дочери было бесполезно. Но Анжела знала еще одного человека, который хотя и был Диане тоже очень близок, разбирался в характере девушки куда лучше. Речь шла о Гермесе – брате Дины.

– Тетя Люда, а можно…

– Да вы заходите, – перебила Анжелу женщина. – В ногах правды нет. Да и мне кульки поможете занести.

Кульков у нее было немало, даже странно, как она все их дотащила. Но охота пуще неволи, а до покупок Людмила Петровна была большая охотница. Причем покупала она обычно все, на что только глаз упадет, не разбираясь, стоящая вещь или не очень. Также Людмиле Петровне было не столь важно, нужна ей эта вещь или нет, были бы деньги, чтобы их потратить. Наверное, будь у Людмилы Петровны много денег, она в одиночку могла бы поднять экономику какой-нибудь небольшой области, скупая на корню все, что производили там.

Подхватив пакеты с покупками, Анжела невольно подумала, как тут много всего.

– И зачем она все это купила? – пробормотала Анжела, занося покупки в дом.

Вопрос этот вырвался у нее чисто рефлекторно. Ведь сейчас Анжелу интересовало не это, куда больше она хотела узнать, как скоро вернется домой Гермес – брат Дины.

Наверное, и без лишних объяснений уже понятно, что матушка двух этих замечательных детей питала неискоренимое пристрастие к античным мифам, так что Диана получила свое имя в честь древнеримской богини-охотницы, которая была девственницей, предпочитая компанию существ одного с ней пола, мужчин же просто использовала в своих целях. Так что Диана – имя далеко не идеальное для девочки, которая хочет удачно выйти замуж, а потом отлично и безбедно жить до конца своих дней.

Гермес тоже был личностью в мифологии известной. Покровительствовал этот вестник богов торговле и прибыли. Но почитали его и воры. Имена заставляли Дину и Герика идти узкой дорожкой, никуда с нее не сворачивая.

Первый раз Гермес попался на краже, когда ему было всего восемь лет, стырил у одноклассницы понравившуюся ему ручку. Кража была слишком мелкой, чтобы вызвать серьезное отношение к ней общественности, Гермесу она сошла с рук. Ручка была красивой, он загнал ее кому-то из учеников, а на вырученные деньги купил себе три порции мороженого – шоколадное, сливочное и крем-брюле, которые с удовольствием и проглотил, ни с кем не поделившись. Мороженое Гермесу понравилось. То, что оно отдавало ворованным, его не смутило. И следующая кража была уже более значительной.