Витязь на перепутье (СИ)

Они вышли из надвратной башни и неспешно последовали к одному из монастырских зданий, войдя в которое, стали спускаться вниз. Двери, ведущие в подвал, оказались закрыты на большой амбарный замок. Келарь достал подходящий ключ и стал возиться с замком. Всё это время Вадим, что называется, принюхивался и прислушивался, ловя малейшие признаки наличия нечисти или мертвяков.

И действительно, от келаря шла едва ощутимая волна чего-то похожего, но не явно. В подвале дыхание нечисти почувствовалась ещё сильнее. Когда двери склада распахнулись, изнутри ощутимо пахнуло чем-то жутким. Вадим вздрогнул, а келарь остался невозмутимым, словно и не почувствовал того, что сразу породило подозрения.

Стараясь сдерживать охватившие его чувства, Вадим шагнул внутрь вслед за келарем. Тот зажёг свечу в подсвечнике, и они вошли в тёмное помещение, вдоль стен которого стояли сундуки разных размеров и форм. Остановившись возле одного из них, немалых размеров, монах подхватил с пояса связку ключей и стал примериваться к внутреннему замку.

Найдя нужный ключ, он вставил его в замочную скважину и провернул два раза. Замок щёлкнул, крышка поднялась, и нутро сундука продемонстрировало аккуратно сложенную верхнюю одежду.

— Примерь! — и Вадиму в руки упал первый жупан.

Всё это время он с любопытством и внутренней дрожью оглядывал угрюмое помещение, в любую минуту готовясь вырвать из ножен фламберг. Но, к счастью, его опасения не подтвердились: никого он не почувствовал и не увидел. Никто не пытался на них напасть или, наоборот, сбежать. В подвале было тихо и спокойно, только легкий, знакомый запах и смутное чувство, что за ним следят, не покидало Вадима. Осталось понять, откуда шло это ощущение явной жути. Откуда-то сбоку. А может быть, от келаря, но это не точно.

Примерив несколько вариантов одежды, Вадим смог выбрать ту, что более-менее подошла ему. Пользуясь тем, что золотой имел большую покупательскую способность, он взял ещё запасные портки и рубаху, после чего они пошли выбирать ножны для сабли.

В одном из небольших сундуков их оказался целый ворох, одни краше других. Подходящие вскоре нашлись. Забрав ножны, они направились к выходу, когда вдруг пламя свечи немного дрогнуло. Вадим невольно посмотрел в ту сторону и заметил небольшую дверцу.

— А там что? — поинтересовался он.

Келарь что-то невнятно пробормотал и зло взглянул на него, так толком и не ответив. Вадим пожал плечами и отвернулся, пройдя дальше. Он, наконец, почувствовал источник той жути, которая буквально била ему в лицо, исходя от дверцы. Что находилось за ней, не известно, а спрашивать об этом келаря, судя по его реакции, бесполезно. Ну и ладно, придётся узнавать самому.

Выйдя из подвала, Вадим отдал золотую монету келарю, забрал своё новое имущество и получил заверения в том, что сможет взять ещё перед уходом запас продуктов длительного хранения и даже хмельной мёд от монастырской братии. Мелочь, а приятно, на том и ушёл, погружённый в раздумья и сомнения.

В трапезную он зашёл, когда уже приём пищи подходил к концу, но успел присоединиться к остальным. Отужинав, отправился к себе в комнату. Его никто не останавливал и не спрашивал, узнал ли он что-нибудь. Да он, собственно, ничего ещё и не узнал, а все его подозрения оставались пока только домыслами. Слишком мало он понял, нужно проследить и хорошо проверить все предположения. Решив, что утро вечера мудренее, Вадим прошел в комнату, где ночевал.

— Так, не пердеть и не храпеть, — сразу заявил он двум прибывшим паломником, — а то проснётесь, а голова рядом лежит.

— Это как? — удивился один из них.

— А вот так, чик, и рядом положу, — серьёзно уведомил его Вадим. — Если что-то не нравится, пожалуйте на улицу почивать, там места много и ещё не холодно. А мне тут сон портить своим недобрым духом, да кашлем с соплями не след, а то осерчаю и сопли забью обратно. Понятно?!

Паломники посмотрели на его саблю и пистоль, потом перевели взгляд на одежду, в которую Вадим переодевался, и вздохнули. Вроде и молод, а уж больно суров и бывал сосед их оказался. С таким связываться — себе дороже.

— А отдашь свои лохмотья, то тогда всё так и будет. Согласен?!

— А забирайте, — разрешил Вадим и протянул старую одежду, что держал в руке.

Паломники их тут же сгребли и поделили между собой, достигнув в этом мира и согласия. Всю ночь Вадима никто не беспокоил, и он смог спокойно выспаться, чтобы наутро узнать очередную нехорошую новость.

Весь монастырь уже стоял на ушах, так как поутру оказалось, что пропал келарь. Пока обнаружили его отсутствие, пока искали везде, пока то да сё, время подкралось к девяти часам утра.

Впрочем, Вадим узнал о том не на утренней молитве и даже не на завтраке, а гораздо позже, а узнав, сразу отправился искать отца Пафнутия. Это оказалось непросто, так как охрана и руководство монастыря на местах отсутствовали. Все искали келаря, но он пропал. Вроде был ночью у себя в келье, не уходил за стены монастыря, но утром внутри кельи его не оказалось. Вот теперь и пытались найти келаря по всем закоулкам монастыря.