Витязь на распутье: Феодальная война в России XV в.

Поездка в Орду и спор о великом княжении заставили правительство Василия II сделать выводы на будущее. Отныне, чтобы «сор не выносить из избы», в договоры с «молодшими» братьями неукоснительно будет вставляться пункт о том, что сношения с Ордой являются прерогативой великокняжеской власти. Так, уже осенью 1432 г. в докончании Василия II с князем Василием Ярославичем появляется пункт: «А Орда знати тобе, великому князю, а мне Орды не знати» [228]. Такая же формула присутствует и в докончании с князем Юрием Дмитриевичем 1433 г. («а мне Орды не знати никоторыми делы») [229].

В ставке Улу-Мухаммеда Василий II дал, очевидно, твердое обязательство исправно платить «выход» Орде (цена за ярлык!). Собирать его с русских земель должен был сам великий князь [230]. С одной стороны, это давало ему значительные политические преимущества над всеми княжатами, входившими в великое княжение, а с другой — наносило моральный ущерб его авторитету, ибо великий князь оставался проводником ханской политики.

Автор Медоварцевского летописца сохранил нам предание о конце спора в Орде. Оказывается, Василий II «смирился пред» князем Юрием, а тот начал бить челом Тегине и другим ордынским князьям, говоря, что царь его «седину старую» обесчестил, ибо «великое княжение дал младенцу». Якобы сам Юрий просил царя придать к его вотчине Дмитров, с тем чтобы его «старость не до конца оскорбил». Юрия Дмитриевича поддержал Тегиня, который даже «хотел… отъехати» от Улу-Мухаммеда, когда пришел на него Кичи-Ахмет. Тогда-то царь и пожаловал Дмитровом князя Юрия. Согласно Медоварцевскому летописцу, Всеволожский якобы выступал против пожалования Дмитровом князя Юрия, говоря, что «Дмитров изначала великого княжениа улус». Всеволожский беспокоился и о своей дальнейшей карьере: «…мне, холопу великого князя, зде того не мощно от великого княжениа Дмитров отдати». Но царь все же «ярлыки свои дал князю Юрью на Дмитров» [231].

На Петров день (29 июня 1432 г.) Василий II и князь Юрий были отпущены из Орды. Первый пришел в Москву, а второй — в Звенигород и оттуда в Дмитров [232]. С Василием II прибыл ордынский посол царевич Мансырь Улан, который и посадил его на великое княжение 5 октября [233].

Итоги поездки сначала не были многим ясны. В Пскове говорили, что из споривших между собой князей «княжения не взят ни един» [234]. В Новгороде также считали, что они вернулись «без великого княжениа» [235]. В Ростове записали в летопись, что ордынский царь придал князю Юрию Дмитриевичу к Галичу еще Звенигород, Рузу и Вышгород, хотя этими городами он владел и раньше [236]. Вскоре все встало на свои места. В новгородских летописях появилась новая запись о том, что Улу-Мухаммед дал великое княжение Василию [237].

В июне 1432 г. произошло еще одно событие, имевшее влияние на ход дальнейшей борьбы за московский престол. В Можайске умер князь Андрей Дмитриевич [238]. Можайский удел поделили его сыновья: старший из них (Иван) получил Можайск и Калугу, а младший (Михаил) — Верею и Белоозеро.

Итак, на великокняжеском престоле, опираясь на реальную силу Москвы и волю ордынского хана, утвердился Василий Васильевич. Князь Юрий получил Дмитров, но пробыл там недолго и бежал оттуда в Галич, боясь расправы со стороны Василия II. Великий князь «поймал» в Дмитрове его наместников и посадил на их место своих [239]. Но дядюшка, изгнанный племянником из Дмитрова, готовился к продолжению борьбы.

Борьба за Москву

Понимая, что победа над князем Юрием Дмитриевичем была лишь временной и что решающая борьба за великое княжение еще предстоит, Василий II и его окружение решили закрепить достигнутый ими успех. Прежде всего необходимо было обеспокоиться о дальнейших судьбах престола. Великий князь достиг совершеннолетия, и пора было подумать о его женитьбе. Сразу же после возвращения из Орды, осенью 1432 г., состоялось обручение Василия Васильевича с сестрой серпуховского князя Василия Ярославича Марией [240]. Другая сестра князя Василия Ярославича была женой верейско-белозерского князя Михаила Андреевича. Браки в «гнезде» Ивана Калиты уже давно служили династическим целям. Благодаря помолвке (а потом женитьбе) Василия II серпуховской шурин и белозерский свояк оказались надолго впряженными в великокняжескую колесницу.

Обручение великого князя нанесло сильнейший удар по матримониальным планам И.Д. Всеволожского. Родовые связи Ивана Дмитриевича были обширными. Сам он был женат на дочери Микулы Васильевича (из рода тысяцких Протасьевичей). Старшая дочь его была замужем за князем Андреем Владимировичем Радонежским, но тот умер еще в 1408 г. Вторую свою дочь он в 1421 г. выдал замуж за тверского великого князя Юрия Ивановича, [241]скончавшегося в 1425 г. Внучка Ивана Дмитриевича (дочь князя Андрея) была обручена с князем Василием Юрьевичем Косым. После своей успешной миссии в Орду Всеволожский рассчитывал выдать замуж за великого князя одну из младших дочерей, а теперь его планы провалились [242].